Шри Ауробиндо. Письма о йоге. 1-2. Интегральная йога и другие пути

Внимание! Чтобы страницы работали правильно, включите JavaScript!

ШРИ АУРОБИНДО

ПИСЬМА О ЙОГЕ

Том 1

2. Интегральная йога и другие пути

I. Майявада

Я не согласен с той точкой зрения, что мир есть иллюзия, mithyā. Брахман есть здесь так же, как и в супракосмическом Абсолюте. Что должно быть преодолено, так это Неведение, которое делает нас слепыми и мешает нам постичь Брахмана в мире, равно как и за его пределами, и истинную природу существования.

Знание Шанкары, как указывал ваш Гуру, является лишь одной стороной Истины; это – знание Всевышнего, как он постигается духовным Разумом через статичное безмолвие чистого Существования. Именно из-за того, что он следовал только этой стороне, Шанкара не смог объяснить или допустить иной источник вселенной, кроме иллюзии, творения Майи. Без реализации Всевышнего не только со статичной, но и с динамичной стороны нельзя обрести опыт истинного источника всего и переживать равную реальность активного Брахмана. Шакти, или Сила Вечного, становится тогда лишь силой иллюзии, а мир оказывается непостижимым, мистерией космического сумасшествия, вечным бредом Вечного. Какой бы мыслимой логики ни предлагали, это видение вселенной не объясняет ничего – оно лишь выдвигает ментальную формулу необъяснимого. Это только если вы приближаетесь ко Всевышнему через двойной аспект Сат и Чит-Шакти – двойной, но неразделимый, – только тогда тотальная истина вещей может проявиться во внутреннем переживании. Эта другая сторона была развита шакта тантриками. Соединенные вместе ведическая и тантрическая истины могут прийти к интегральному знанию.

Но философски, это то, к чему приходит учение вашего Гуру, и оно, без сомнения, является более полной истиной и более широким знанием, чем предлагаемое формулой Шанкары. Оно уже указано в учении Гиты о Пурушоттаме и Парашакти (Адья Шакти), которая становится Дживой и поддерживает вселенную. Вполне очевидно, что и Пурушоттама, и Парашакти вечны, нераздельны и едины в бытии; Парашакти проявляет вселенную, проявляет также Божество во вселенной как Ишвару и Сама выступает с Его стороны как Ишвари Шакти. Или, можно сказать, это Всевышняя Сознательная Сила Всевышнего, которая проявляет или выводит себя вперед как Ишвари Ишвары, Атма-шакти Атмы, Пракрити Пуруши, Джагат Дживы. Такова истина в той полноте, в которой разум может сформулировать ее. В суперразуме эти вопросы никогда не возникают: ибо это разум порождает проблему созданием противоположностей между аспектами Божества, которые, в действительности, не противостоят друг другу, а едины и нераздельны.

Это супраментальное знание еще не было достигнуто, ибо еще не был достигнут сам суперразум, но там есть отражения интуитивного духовного сознания, и именно они, очевидно, были постигнуты в переживании вашим Гуру и нашли выражение в ментальных терминах цитируемого высказывания. Можно идти к знанию, начиная с переживания растворения в Одном, но при условии, что вы не остановитесь там, воспринимая это как высшую Истину, а продолжите постигать того же Одного как всевышнюю Мать, Сознание-Силу Вечного. Если, с другой стороны, вы приближаетесь через Всевышнюю Мать, она даст вам также и освобождение в безмолвном Одном, равно как и реализацию динамичного Одного, и оттуда будет легче подняться к Истине, в которой оба являются одним неделимым целым. В то же время, противоположные края бездны, созданной разумом между Всевышним и Его манифестацией, соединятся мостом и исчезнет разрыв в истине, который делает все непостижимым. Если в свете этого вы проэкзаменуете то, чему учил вас ваш Гуру, вы увидите, что это – то же самое, только выраженное менее метафизическим языком.

Что до Адеши, люди говорят об Адеше, не делая необходимых различий, однако делать их нужно. Божество говорит нам множеством способов, и то, что приходит, не всегда является императивной Адешей. Когда приходит она, она ясна и неоспорима, разум должен повиноваться и никакие вопросы невозможны, даже если она полностью противоположна предвзятым идеям ментального ума. Такой была Адеша, которую я получил, когда уехал в Пондичерри. Но гораздо чаще это бывает указание, или еще меньше – лишь знак, которым разум может и не последовать, ибо они пришли без императивной неотвратимости. Это – что-то предложенное, не навязанное, вероятно, даже не предложение, а намек от Истины свыше.

Если концепция Шанкары о недифференцируемом чистом Сознании как Брахмане является и вашей точкой зрения, тогда это не та йога, которую вам следует избрать, ибо здесь реализация чистого Сознания и Бытия есть лишь первый шаг, а не цель. Но внутренний, идущий изнутри созидательный импульс не может иметь места в недифференцируемом Сознании – всякая деятельность и творение неизбежно чужды ему.

Я не строю свою йогу на том недостаточном фундаменте, что Сам (не душа) вечно свободен. Это утверждение не ведет ни к чему дальше себя самого, или, если его используют как стартовую точку, оно вполне может вести к выводу, что деятельность или творение не имеют ни смысла, ни какой-либо ценности. Вопрос не в этом, а в назначении творения, есть ли в нем Всевышний, который является не просто чистым недифференцируемым Сознанием и Бытием, но также и источником и поддержкой динамичной энергии творения, имеет ли космическое существование смысл и ценность для Него. Это вопрос, который может быть разрешен не метафизической логикой, работающей в сфере слов и идей, а духовным опытом, который идет дальше Разума и вступает в духовные реалии. Каждый разум удовлетворен своим собственным рассуждением, но для духовных целей это удовлетворение ничего не стоит или служит лишь указанием, как далеко и в каком направлении прошел человек в своей подготовке к походу в поле духовного переживания. Если ваше рассуждение ведет вас к идее Шанкары о Всевышнем, это может послужить указанием, что вашим путем является Адвайта (Майявада).

Эта йога признает ценность космического существования и принимает его как реальность; ее цель – войти в верхнее Сознание-Истину, или в Божественное супраментальное Сознание, в котором деятельность и творение являются выражением не неведения или несовершенства, а Истины, Света, Божественной Ананды. Но для этого совершенно необходима сдача этому Высшему Сознанию смертного разума, жизни и тела, поскольку смертному человеческому существу слишком трудно пройти своим собственным усилием дальше разума к супраментальному Сознанию, в котором динамизм – больше не ментальная, а совсем иная сила. Лишь те, кто может принять зов к такой перемене, войдут в йогу.

02.10.1938

Не знаю, очень ли я помогу вам ответом на вопросы вашего друга. Я могу лишь пояснить свою собственную позицию касательно этих предметов.

1. Объяснение вселенной Шанкары

Сегодня, пожалуй, трудно сказать, чем действительно была философия Шанкары: ее представителей не счесть, но ни один из них не согласен с другим. Я читал работы некоторых из них: каждый следует своей собственной линии. Некоторые даже говорят, что он вообще был не майявадином (хотя он всегда считался крайним представителем теории Майи), а, скорее, самым великим реалистом в истории философии. Один известный последователь философии Шанкары даже провозгласил, что моя философия и философия Шанкары идентичны, чем весьма меня удивил. Другой считал, что философия Шанкары заключается в том, что Верховная Реальность – это не имеющий особенностей безвременный Абсолют (Парабрахман), который находится вне всякой особенности или качества, вне всякой деятельности или творения, и что мир является творением Майи; не то чтобы он был абсолютно нереальным, но он реален лишь во времени и пока кто-то живет во времени; когда мы входим в знание Реальности, мы понимаем, что Майя, весь мир и все в нем не имеют постоянного или подлинного существования. Он является если и не несуществующим, то, все же, ложным, jaganmithyā; он является ошибкой сознания, он есть – и его нет; его происхождение – иррациональная и необъяснимая мистерия, хотя мы и можем наблюдать его процесс или, по крайней мере, то, как он представляется сознанию. Брахман видится в Майе как Ишвара, поддерживающий работы Майи, а внешне индивидуальная душа является ничем иным, как самим Брахманом. В конечном счете, все это, похоже является мифом Майи, mithyā, а не чем-то подлинно истинным. Если это и есть философия Шанкары, то по мне она неприемлема и не заслуживает доверия, какой бы блестяще остроумной она ни была, как бы смело и ясно ни аргументирована, она не удовлетворяет мой ум и не соответствует моему опыту.

Не знаю точно, что собирались доказать этой yuktivāda. Если она служит, лишь чтобы переубедить оппонентов, тогда эта часть философии не обладает фундаментальной ценностью, теория Шанкары разрушает сама себя. Считает ли он ее удовлетворительным объяснением вселенной или не считает. Если считает, тогда незачем подавать это как Юктиваду. Я еще могу понять заявление крайнего майявадина, что сам вопрос, в целом, незаконен, ибо Майя и мир, в действительности, не существуют; фактически, проблема, связанная с вопросом, как мир мог начать свое существование, является лишь частью Майи, подобно Майе нереальна и, в действительности, не существует; но тем не менее, если мы хотим объяснения, то оно должно быть реальным, ценным и удовлетворительным. Если есть два плана, а в постановке вопроса мы их смешиваем, то аргумент может быть ценен, если они оба как-то существуют, и рассуждение и объяснение истинны на нижнем плане, но теряют весь смысл для сознания, которое вышло из него.

2. Адвайта

Люди склонны говорить об Адвайте, как если бы она была идентична монизму Майявады, точно также как они говорят о Веданте, словно та идентична лишь Адвайте, но это не так. Есть несколько форм индийской философии, которые базируются на Одной Реальности, но допускают также и реальность мира, реальность Множества, реальность различий Множества так же, как и реальность тождественности Одного (bhedābheda). Но Множество существует в Одном и Одним, различия являются вариациями того, что фундаментально всегда является тем же самым. Это мы действительно видим как универсальный закон существования, где единство всегда является базисом с нескончаемым множеством и различием в единстве; как, например, существует один человеческий род, но существует и множество разных людей; одно и то же называется лепестком цветка, но есть много видов, форм, красок у лепестка и цветка. В свете этого мы можем смотреть на один из фундаментальных секретов существования, секрет, содержащийся в самой одной Реальности. Единство Бесконечного – это не что-то ограниченное, прикованное к своему единству; оно способно на бесконечную множественность. Верховная Реальность – это Абсолют, не ограниченный ни единством, ни множественностью, но способный одновременно как на то, так и на другое, ибо и то, и другое – это его аспекты, хотя единство является фундаментальным аспектом, тогда как множественность зависит от единства.

Возможна не только иллюзийная, но и реалистическая Адвайта. Философия Жизни Божественной как раз и является такой реалистической Адвайтой. Мир – это проявление Реальности, и поэтому реален он сам. Реальность – это бесконечное и вечное Божество, бесконечное и вечное Бытие, Сознание-Сила и Блаженство. Это Божество своею силой создало мир, или, скорее, проявило его в своем собственном бесконечном Бытии. Но здесь, в материальном мире или в его основе, он скрыл себя в том, что кажется его противоположностями, Небытием, Несознанием и Неодушевленностью. Это то, что сегодня мы называем Несознанием, выглядящим творцом материальной вселенной, создавшим ее своей несознательной Энергией; однако это – лишь видимость, ибо в конце концов, мы находим, что все диспозиции мира могли быть организованы лишь работой высшего тайного Ума. Существо, которое скрылось в том, что представляется несознательной пустотой, всплывает в мире сперва в Материи, затем в Жизни, затем в Разуме и, наконец, как Дух. Созидающая внешне несознательная Энергия, в действительности, является Сознанием-Силой Божества, и ее аспект сознания, тайный в Материи, начинает появляться в Жизни, находит нечто большее от себя в Разуме, обнаруживает свою подлинную сущность в духовном сознании и, наконец, супраментальное Сознание, благодаря которому мы начинаем осознавать Реальность, входит в него и объединяет нас с ним. Вот что мы называем эволюцией, которая является эволюцией Сознания и эволюцией Духа в вещах и только внешне является эволюцией видов. Так и восторг существования выплывает из первоначальной бесчувственности сперва в контрастных формах наслаждения и страдания, а затем должен найти себя в блаженстве Духа, или, как его называют в Упанишадах, в блаженстве Брахмана. Это – основная идея, использованная для объяснения вселенной в Жизни Божественной.

3. Ниргуна и сагуна

В реалистической Адвайте нет нужды рассматривать Сагуну как творение Ниргуны или как что-то вторичное и подчиненное: и то, и другое является равными аспектами одной Реальности – ее позиция безмолвного статуса и покоя и ее позиция деятельности и динамичной силы; тишина вечного покоя и мир поддерживают вечную деятельность и движение. Единственная Реальность, Божественное Существо, не связана ни тем, ни другим, поскольку она не может быть ограничена, поскольку она владеет и тем, и другим. Между ними нет никакой несовместимости, как нет ее между Одним и Множеством, тождеством и различием. Все они являются вечными аспектами вселенной, которая не смогла бы существовать, если бы хоть один из них был убран; и было бы разумнее считать, что оба этих аспекта пришли из Реальности, которая проявила вселенную, и оба они реальны. Мы могли бы избавиться от их кажущегося противоречия – которое является, в действительности, не противоречием, лишь а естественным сопутствующим обстоятельством, – принимая одно из них за иллюзию. Однако вряд ли разумно считать, что вечная Реальность допускает существование вечной иллюзии, с которой она не имеет ничего общего, или что она поддерживает или навязывает бытию пустую космическую иллюзию и не имеет силы ни на что другое, ни на какую реальную деятельность. Сила Божества всегда имеется в покое, равно как и в деятельности – неактивная в покое, активная в проявлении. Вряд ли можно считать, что Божественная Реальность не имеет силы или что единственная ее способность состоит в том, чтобы создавать вселенскую ложь, космический обман, mithyā.

4. Композиции и дезинтеграция

Без сомнения, все композиции, будучи не цельными, а составными, могут распадаться. Это также истинно и в отношении жизни (не физического соединения); сперва она совершает виток рождения, или интеграции, а затем, достигнув определенной точки, приходит к дезинтеграции, разрушению, смерти. Но эти идеи или это правило существования не применимы к вещам в себе. Душа – это не смесь, а целое, вещь в себе; она не распадается, а, самое большее, входит в проявление и выходит из проявления. Это истинно даже по отношению к формам, отличным от составных физических форм или составных форм жизни; они не распадаются, а появляются и выходят или, самое большее, исчезают из проявления. Сам Разум, в противоположность отдельным мыслям, является чем-то эссенциальным и перманентным; он является силой Божественного Сознания. То же относится и к жизни, в противоположность сконструированным живым телам; так, я считаю, и то, что мы называем материальной энергией – которая, в действительности, является силой эссенциальной субстанции в движении, – есть энергия Духа. Мысли, жизни, материальные объекты являются формациями этих энергий, сконструированными или просто проявленными в соответствии с привычной игрой конкретной энергии. Что до элементов, то что есть чистое естественное состояние элемента? Согласно современной Науке, то, что называется элементами, оказывается, в свою очередь, чем-то составным, тогда как чистым естественным состоянием должно быть состояние чистой энергии; именно в это чистое состояние должны возвращаться все составные вещи, включая и то, что мы называем элементами, после их дезинтеграции в Нирване.

5. Нирвана

Что же тогда такое эта Нирвана? Согласно ортодоксальному буддизму она означает распад, но не души – ибо ее не существует, – а ментального соединения или потока соединений, или saṃskāras, которые мы ошибочно принимаем за самих себя. В иллюзийной веданте она означает не распад, а исчезновение ложной и нереальной индивидуальной самости в одном реальном Себе или в Брахмане; именно представление и переживание индивидуальности исчезают таким образом и прекращаются – можно сказать, ложный свет гаснет (nirvāṇa) в истинном Свете. В духовном опыте она является иногда утратой всякого чувства индивидуальности в безграничном космическом сознании; то, что было индивидуальным, остается лишь как центр или канал для потока космического сознания, космической силы и деятельности. Или это может быть переживание утраты индивидуальности в трансцендентальном бытии и сознании, в котором чувство космоса, равно как и чувство индивидуальности исчезает. Или, опять же, она может иметь место в трансцендентальности, которая осознает и поддерживает космическую деятельность. Но что мы подразумеваем под индивидуальностью? То, что обычно понимают под этим словом, является естественным эго, механизмом Природы, который суммирует ее деятельность в разуме и теле. Это эго должно быть уничтожено, в противном случае, полная свобода невозможна; но индивидуальный сам, или душа, не является этим эго. Индивидуальная душа – это духовное существо, которое иногда описывается как вечная часть Божества, но которое может быть описано как само Божество, поддерживающее свою манифестацию как Множества. Именно эта духовная индивидуальность появляется во всей своей истине, когда мы освобождаемся от нашего эго и нашего ложного чувства обособленной индивидуальности, постигаем наше единство с трансцендентальным и космическим Божеством и со всеми существами. Именно это делает возможной Жизнь Божественную. Нирвана – это шаг к ней; исчезновение ложной обособленности индивидуума – это необходимое условие для нашей реализации и жизни в нашем истинном вечном существе, живущем божественно в Божестве. Но это мы можем делать в мире и в жизни.

6. Перерождение

Если эволюция – истина, и не только физическая эволюция видов, но и эволюция сознания, она должна быть духовным, не только физическим фактом. В этом случае, именно индивидуум развивается и растет во все более и более развитое и совершенное сознание, а это, совершенно очевидно, не может быть сделано в течении одной краткой человеческой жизни. Если есть эволюция сознательного индивидуума, то должно быть и перерождение. Перерождение – это логическая неизбежность и духовный факт, который мы можем переживать. В доказанных – и порой весьма убедительно – фактах перерождения недостатка нет, но их еще тщательно не регистрировали и не свели вместе.

7. Эволюция

В своем объяснении вселенной я выдвинул этот кардинальной значимости факт духовной эволюции как смысл нашего существования здесь. Это – серия восхождений, от физического существа и сознания – к витальному, существу, управляемому жизненной самостью; затем – к ментальному существу, реализованному в полностью развитом человеке; оттуда – к совершенному сознанию, которое находится за пределами ментального, к супраментальному Сознанию и супраментальному существу, в Сознание-Истину, которое является интегральным сознанием духовного существа. Разум не может быть последним выражением сознания, потому что разум фундаментально является неведением, стремящимся к знанию; только супраментальное Сознание-Истина может принести нам подлинное и полное Знание Себя и Знание мира; только через него можем мы достигнуть нашего истинного существа и осуществления нашей духовной эволюции.

Предложение,¹ скорее, вольное в своих выражениях. Это не означает, что Майя является свободой Брахмана, это означает, что “доктрина Майи просто приходит к тому, что Брахман свободен от обстоятельств, через которые Он выражает Себя”. Эта ограниченная игра – не Он, ибо Он не может быть ограничен; это – лишь обусловленное (частное) проявление, а Он не ограничен условиями (обстоятельствами), как ограничена ими игра. Мир – это фигура чего-то от Него Самого, что Он вложил в него, но Он больше фигуры. Мир не нереален и не иллюзорен, но наше нынешнее видение или осознание его невежественно, и поэтому мир, как он видится нами, может быть описан как иллюзия. Настолько же верна и идея Майи. Но если мы видим мир таким, каков он в действительности – частным и развивающимся проявлением Брахмана, – тогда он больше не может описываться как иллюзия, а должен описываться, скорее, как Лила. Он больше Своей Лилы, но Он есть и в ней, и она находится в нем; это – не иллюзия.

О Нирване:

Когда я писал в Арье,² я предлагал видение надразума разуму и излагал его в ментальных терминах; вот почему порой я пользовался логикой. Ибо в такой работе, служащей посредником между интеллектом и супраинтеллектом, логика имеет свое место, хотя и не главное, как в чисто ментальных философиях. Майявадин сам старается обосновать свою точку зрения или свой опыт жестким логическим рассуждением. Но когда он доходит до объяснения Майи, он, как и ученый, имеющий дело с Природой, не может сделать ничего большего, кроме как систематизировать и организовывать свои представления о процессе этой вселенской мистификации; он не может объяснить, как или почему эта иллюзорная мистифицирующая Майя начала свое существование. Он может лишь говорить: “Ну и ладно, все равно, она есть”.

Конечно, она есть. Но первый вопрос, что есть? Действительно ли она является Силой иллюзии и ничем иным, или это идея Майявадина о ней является ошибкой первого взгляда, несовершенным ментальным прочтением, идеей, которая сама, вероятно, является иллюзией? И второе, “является ли иллюзия единственной и самой высокой Силой, которой обладает Божественное Сознание или Суперсознание?” Абсолют – это абсолютная Истина, свободная от Майи, иначе освобождение было бы невозможно. Но в таком случае, разве не обладает высшая и абсолютная Истина иной активной Силой, нежели сила лжи, а с нею, без сомнения, ибо они идут вместе, и силой уничтожения лжи или отказа от нее – которая, при том, всегда была там? Боюсь, сказано не совсем удачно. Но, удачно или нет, это так, ибо, как вы отметили, Невыразимое не может подчиняться законам логики. Но кто должен решать, так это или нет? Вы скажете, тот, кто дошел туда. Но куда? К Совершенному и Всевышнему, pūrṇam param. Является ли не имеющий качеств Брахман майявадина этим Совершенным, этим Полным, самым Высшим? Нет ли, не может ли быть более высокого,чем этот высший, parātparam? Это – не вопрос логики, это – вопрос духовного факта, высшего и полного опыта. Его решение должно основываться не на логике, а на растущем, вечно поднимающемся и расширяющемся духовном опыте – опыте, который должен, конечно, включать в себя или пройти через опыт Нирваны и Майи, иначе он будет неполным, он не будет обладать решающей ценностью.

Достижение Нирваны было первым радикальным результатом моей собственной йоги. Она бросила меня неожиданно в состояние над мыслью и лишенное мысли, без малейшего ментального или витального движения; там не было эго, не было реального мира – лишь когда он виделся через неподвижные чувства, он иногда постигался или вносил в свое абсолютное молчание мир пустых форм, материализованных теней, не имеющих подлинной субстанции. Там не было ни Одного, ни даже множества, лишь абсолютное То, не имеющее качеств, безотносительное, полное, неописуемое, немыслимое, абсолютное и, в то же время, в высшей степени реальное и единственно реальное. Это было не ментальной реализацией, не неким проблеском где-то наверху, – не абстракцией, – это было позитивной, единственной позитивной реальностью: хотя оно и не было пространственным физическим миром, оно пропитывало, заполняло или, скорее, захлестывало и топило эту видимость физического мира, не оставляя места ни для какой другой реальности кроме себя, не позволяя ничему другому выглядеть настоящим, позитивным или субстанциональным. Не могу сказать, что в переживании, как оно пришло ко мне, было что-то веселое или восхитительное – несказанную Ананду я обрел годы спустя, – но оно принесло невыразимый Мир, огромное безмолвие, бесконечность освобождения и свободы. Я жил в этой Нирване дни и ночи, прежде чем она начала допускать в себя что-то иное или вообще как-то меняться; однако внутренняя суть переживания, постоянная память о нем и его способность вернуться оставались, пока, наконец, она не начала исчезать в более великом Суперсознании, находящемся свыше. А между тем, реализация прибавлялась к реализации и смешивалась с этой первоначальной реализацией. На ранней стадии аспект иллюзорного мира оставлял место миру, в котором иллюзия³ была маленьким поверхностным феноменом с необъятной Божественной Реальностью за нею и верховной Божественной Реальностью над нею, и с интенсивной Божественной Реальностью в сердце всего, что казалось сперва лишь кинематографическим силуэтом или тенью. И это не было новым заточением в чувства, это не было уменьшением или падением из высшего переживания, это пришло, скорее, как постоянный рост и расширение Истины; это был дух, который видит объекты, не чувства, и Мир, Безмолвие, свобода в Бесконечном оставались все время, с миром или со всеми мирами лишь как с длящимся эпизодом безвременной вечности Божества.

Теперь, о моем отношении к Майяваде. Нирвана в моем освобожденном сознании стала началом моей реализации, первым шагом к полноте, не единственным подлинным достижением и не завершающим финалом. Я не искал ее, она пришла непрошеная, хотя и желанная. Я не имел ни малейшего представления о ней прежде, не стремился к ней; мое стремление, в действительности, было прямо противоположным – я стремился обрести духовную силу, чтобы помочь миру и делать в мире свою работу; но, все же, она пришла – даже без “можно войти” или “с вашего позволения”. Это произошло, и она установилась словно навеки, или как если бы она, в действительности, всегда была там. И затем медленно она росла во что-то не меньшее, а большее, чем она была первоначально. Как же могу я принять Майяваду или заставить себя пойти против Истины, данной мне из источника куда более высокого, чем логика Шанкары?

Но я не настаиваю на том, чтобы каждый прошел через мой опыт или последовал Истине, которая вытекает из него. Я никому не мешаю воспринимать Майяваду как истину его души или как истину его разума, или как его выход из космического затруднения. Я возражаю лишь, если кто-то пытается заткнуть мне ею рот или рот миру как единственно возможным удовлетворительным и всеобъемлющим объяснением. Ибо это вовсе не так. Есть много других возможных объяснений; оно вовсе не удовлетворительно, ибо, в конечном счете, не объясняет ничего; и оно является и неизбежно будет являться, пока уходит от своей собственной логики, всеисключающим, но никоим образом не всеобъемлющим. Но это неважно. Теория может быть ошибочной или, по крайней мере, односторонней и несовершенной, но, все же, чрезвычайно практичной и полезной. Это наглядно иллюстрирует история Науки. На деле, теория, философская ли, научная ли, есть ничто иное, как подпорка для разума, практическое приспособление, призванное помочь ему в его работе с объектами, посох, на который он может опереться, чтобы продвигаться уверенно и пройти все свое трудное путешествие. Сама эксклюзивность и односторонность Майявады делают ее крепким посохом и мощным стимулом для того духовного усилия, которое и предполагается односторонним, радикальным и эксклюзивным. Она поддерживает усилия Разума, стремящегося уйти от себя и от Жизни кратчайшим путем в сверхсознание. Или, скорее, это Пуруша в Разуме желает выйти из ограниченного Разума и Жизни в суперсознательное Бесконечное. Теоретически, способ, которым разум может сделать это, заключается в том, чтобы отвергать все свои восприятия и всякую поглощенность витала, видеть и воспринимать их как иллюзию. Практически, когда разум отходит от себя, он легко вступает в безотносительный мир, в котором ничего не имеет значения – ибо в его абсолютности нет ни ментальных, ни витальных ценностей, – и из которого он может быстро продвигаться тем кратчайшим путем к суперсознанию, трансу, в котором разума нет, к suṣupti. В соответствии с полнотой этого продвижения все восприятия, которые он когда-то допускал, становятся для него нереальными – иллюзией, Майей. Она стоит на его пути к погружению.

Майявада, поэтому, со своим единственным акцентом на Нирване, независимо от дефектов, имеющихся в ней как в ментальной теории, служит великой духовной цели и как путь может вести очень высоко и далеко. И если бы Разум был последним миром, выше которого ничего бы не было, кроме чистого Духа, я даже готов был бы принять ее за единственный выход. Ибо то, что разум со своими представлениями и жизнь со своими желаниями сделали из жизни в этом мире – это никуда не годный беспорядок, и если бы не было надежды на лучшее, то кратчайший выход был бы самым предпочтительным. Но мой опыт говорит, что есть нечто и выше Разума; Разум – не последний здесь мир Духа. Разум – это невежественное сознание, и его восприятия не могут быть ничем иным, как ложным, смешанным или несовершенным – если даже иногда и истинным – отражением Истины, не самой Истиной. Но существует и Сознание-Истина, не только статичное и самоинтроспективное, но также динамичное и созидательное, и я предпочел бы, скорее, достигнуть его и увидеть, о чем говорит оно и что оно может сделать, чем кратчайшим путем покинуть то, что Неведение выдает за свой собственный финал.

Все же, я не возражал бы, если бы ваша тяга к Нирване была не просто настроением ума и витала, а указанием истинного пути вашего разума и души. Но мне кажется, что это – лишь реакция витала, вызванная полным неудовлетворением его разочарованных желаний, а не душа, радостно прыгнувшая на свой путь. Эта Вайрагья сама является витальным движением; витальная Вайрагья – это обратная сторона витального желания, хотя там, конечно, есть и разум, чтобы приводить доводы и поддакивать. Даже эта Вайрагья, если она однонаправлена и эксклюзивна, может вести и указывать в сторону Нирваны. Но ваша личность имеет много сторон или, скорее, в вас есть много личностей; именно их несогласованные действия (каждая заступает дорогу другой, как когда они выражаются через внешний разум) встали на пути вашей садханы. Там есть витальная личность, которая была нацелена на успех и наслаждение, достигла его и хотела продолжать в том же духе, но не смогла добиться от остального существа согласия следовать ей. Там есть витальная личность, которая хотела наслаждения более глубокого рода и внушала другим, что она может с легкостью отказаться от этих неудовлетворительных вещей, если она получит их эквивалент в некой волшебной стране высшей радости. Там есть психо-витальная личность, которая является Вайшнавой внутри вас, которая стремится к Господу Кришне, к бхакти, к Ананде. Там есть личность-поэт, музыкант и искатель через них красоты. Там есть ментально-витальная личность, которая, когда видит, что витал встал на пути, настаивает на неумолимой борьбе, Тапасье, и она, без сомнения, тоже одобряет Вайрагью и Нирвану. Там есть физическая ментальная личность, Расселит, экстраверт, сомневающийся. Там есть и другая, ментально-эмоциональная личность, все идеи которой направлены на веру в Божество, бхакти, Гуруваду. Там есть также и психическое существо, которое толкнуло вас на садхану и ждет часа своего появления.

Что вы собираетесь делать со всеми этими людьми? Если вы хотите Нирваны, вы должны или выгнать их, или задушить, или ввергнуть в кому. Все авторитеты утверждают, что достижение эксклюзивной Нирваны – это самая трудная работа (duḥkham dehavadbhiḥ, говорит Гита), и ваша собственная попытка подавить их не была воодушевляющей, – по вашим собственным словам, она оставила вас отчаявшимся и высохшим, как выжатый лимон, без капли сока. Если вашим путем в страну обещанную является пустыня, тогда это неважно. Но если нет, тогда существует другой путь – путь, который мы называем интеграцией, гармонизацией существа. Это не может быть сделано извне, это не может быть сделано разумом или витальным существом – они плохо справляются и со своим делом. Это может быть сделано только изнутри душою, духом, центрирующим все, который сам является центром всех этих радиусов. Во всех них содержится истина, которая может быть приведена в гармонию с истинами остальных. Ибо есть правда в Нирване – Нирвана есть ничто иное, как покой и свобода Духа, который может существовать в себе, существует мир или нет, находится ли мир в порядке или в беспорядке. Бхакти и стремление сердца к Божеству имеют свою правду – это правда Божественной Любви и Ананды. Стремление и Тапасья имеют в себе правду – это правда господства Духа над своими членами. Музыкант и поэт стоят на правде – это правда выражения Духа через красоту. Есть правда за убежденным менталом; даже за сомневающимся менталом, Расселитом, есть своя правда, хотя и далекая от него, правда отказа от фальшивых форм. Даже за двумя витальными личностями есть правда – правда обладания внутренним и внешним миром, но не эго, а Божеством. Такова гармонизация, за которую выступает наша йога, – но она не может быть достигнута никаким внешним устройством, она может быть достигнута лишь углублением внутрь, стремлением и деятельностью из психического и из духовного центра. Ибо там находится истина существа, и тайна Гармонии – тоже там.

Можно осознавать эссенциального статичного себя, не связанного с игрою космоса. Опять же, можно осознавать вселенского статичного себя, вездесущего во всем, без прогрессивного осознания движений динамичной viśva-prakṛti. Первая реализация Себя или Брахмана часто является реализацией чего-то, что обособляет себя ото всякой формы, имени, деятельности, движения, чего-то, что существует только в себе, относясь к космосу, лишь как к массе кинематографических бестелесных образов, лишенных реальности. Такой была моя собственная полная реализация Нирваны в Себе. Это означает не стену между Собой и Брахманом, а разрыв между эссенциальным самосуществованием и проявленным миром.

Я полагаю, что согласно адвайтинам, Бог есть лишь отражение Брахмана в Майе – как Брахмана внешне видят как мир, который имеет лишь практическую, а не подлинную реальность, точно так же Брахмана субъективно видят как Бога, Бхагавана, Ишвару, который тоже обладает практической, а не подлинной реальностью – ею же является и может являться только абсолютный Брахман всецело сам по себе во внемировой вечности. Это, по крайней мере, то, что я читал – не знаю, говорил ли это сам Шанкара. Современные адвайтины постоянно утверждают, что Шанкара подразумевал не то, что люди вкладывают в его слова – поэтому нужно быть осторожным, вкладывая в его уста какое-либо мнение.

Вопрос: В статье о философии Шанкары в "Prabuddha Bharata" автор пишет, "не так, как понимает Шри Ауробиндо". Он полагает, что философия Шанкары совершенно неправильно понимается. Вероятно, Шанкара вставил в свои работы что-то из Брахмавады или Бхактивады, из-за чего и считают, что он был неверно понят. Но я не думаю, что Вивекананда или Рамакришна были такими несведующими в философии Шанкары..

Они хотят показать, что Шанкара не был крайним представителем иллюзийного воззрения, как его представляют – что он допускал за миром определенную преходящую реальность, допускал Шакти и т.д. Но это (даже согласившись, что он допускал это) было бы уступками, несовместимыми с логикой его собственной философии, которая заключается в том, что существует один только Брахман, а остальное есть неведение и иллюзия. Остальное имеет лишь преходящую, а потому иллюзорную реальность в Майе. Далее, он утверждал, что Брахман не может быть достигнут работами. Если это не его философия, я хотел бы знать, что есть его философия. В любом случае, так эта философия была понята людьми. Этим полным отходом от жесткой Иллюзийности многие адвайтины, похоже, хотят выгородить себя, а вместе с собой и Шанкару.

Вивекананда принимал философию Шанкары с рядом модификаций, главной из которых была Даридра-Нараян-Сева, являющаяся смесью буддийского сострадания и современной филантропии.

08.02.1935

Конечно, Шанкара подразумевал Майяваду. Вряд ли возможно, чтобы все неверно поняли его идеи (которые ни в малейшей степени не были завуалированы или загадочны), тогда как его современные апологеты открывают, чем они, в действительности, были.

Шанкара, безусловно, стоял или пал за Майяваду. Даже поэма Bhaja-Govindam майявадическая по своему духу. Я недостаточно знаком с остальными этими работами, поэтому мне трудно сказать что-либо об этой стороне дела.

Читташуддхи принадлежит Раджайоге. В чистой Адвайте метод заключается, скорее, в том, чтобы отделить себя с помощью vicāra и viveka и постичь: “Я – не разум, не жизнь и т.д. и т.п.” В этом случае, śuddhi не обязательна – сам будет отделен от природы, хорошей ли, плохой ли, и будет относиться к ней как к механизму, который, не имея больше поддержки ātmanа, отпадет сам собою вместе с телом. Конечно, можно обратиться и к cittaśuddhi, но для прекращения cittavṛtti, а не для их лучшего динамизма как инструмента Божества. Шанкара настаивает, что всякая карма должна прекратиться, прежде чем кто-то может освободиться – душа должна реализовать себя как akartā, в чистой Йоге Знания нет решения в работе или через работу. Поэтому как мог Шанкара признавать динамизм? Даже если бы он и признавал cittaśuddhi необходимой, она должна была бы быть подготовкой для избавления от Кармы, а не для чего-либо еще.

Чувство эссенциального “я” исчезает, когда имеется стабильная реализация вселенского Себя во всем, и это остается каждый миг, при всех условиях, во всех обстоятельствах. Обычно, сперва это приходит в сознание Пуруши, а на Пракрити распространяется не сразу. Но даже если в реакциях Пракрити и есть движения “я”, Пуруша внутри наблюдает их как продолжающийся бег старого механизма и не чувствует их своими собственными. Большинство ведантинов останавливаются здесь, ибо считают, что эти реакции спадут вместе со смертью и все исчезнет в Одном. Но для изменения природы необходимо, чтобы переживание и видение Пуруши перешло ко всем частям, к разуму, виталу, физическому, подсознанию. Тогда эти эго-движения Пракрити тоже могут постепенно исчезать с одного поля за другим, пока их не останется вовсе. Для этого необходима совершенная samatā даже в клетках тела и в каждой вибрации существа – samaṃ hi brahma. Тогда от этого освобождаются также и в работах. Индивидуальность остается, но это – не маленькое обособленное эго, а форма и сила Универсального, которая чувствует себя единой со всеми существами; это – активный центр и инструмент Универсального Трансцендентального, полный Ананды присутствия и деятельности, но не думающий или движущийся независимо, или действующий ради себя. Это не может быть названо эгоизмом. Божество можно было бы назвать эго, только если бы оно было отдельной Личностью, ограниченной, как в христианском представлении о Боге, его обособленностью (хотя и здесь эзотерическое христианство отменяет это ограничение). И Я, не ограниченное таким образом, – это вовсе не я.

Сомневаюсь, что состояние, о котором вы говорите, является состоянием реализованного ведантина – кроме, конечно, чувства утраты персональности и идентификации с желанием и движениями Пракрити. Однако, может быть, состояние jaḍavat parahaṃsa (как Джада Бхарата) и напоминает его. Теория prārabdha karma идет еще дальше – она считает, что даже если и есть витальные движения, это тоже лишь продолжение работы Пракрити и уйдет со смертью. Быть может, и уйдут. Я не основываю евангелие трансформации Природы на невозможности принятия статичного освобождения как финального – статичное освобождение необходимо, но я не считаю, что принимать его за финал есть цель прихода в мировое существование. Я придерживаюсь того, что статичное освобождение есть лишь начало, первый шаг в Божестве. Но если кто-то довольствуется первым шагом как всем, на что он способен, я не имею ничего против.

Ваше возражение верно. Образ веревки-змеи не может быть использован для иллюстрации несуществования мира, он может лишь означать, что наше видение мира не отвечает тому, чем он реально является. Идею о полной иллюзии было бы лучше проиллюстрировать фокусом подъема по веревке, в котором нет ни веревки, ни поднимающегося, при полной уверенности зрителя в том, что они есть.

Все иллюзийные метафоры оказываются несостоятельными, когда вы ставите их на место: они сами – иллюзия. Идентификация с телом – это ошибка, не иллюзия. Мы – не тело, но тело, все же, является чем-то от нас самих. С реализацией ошибочная идентификация исчезает – в определенных переживаниях существование тела вообще не ощущается. В полной реализации тело находится внутри нас, а не мы в нем, оно является инструментальной формацией в нашем более широком существе – наше сознание превосходит, но также и пронизывает его, – оно может исчезнуть без того, чтобы мы перестали быть собою. То же и в остальном.

Это – ведантическо-адвайтическое переживание laya. Это – лишь одна фаза переживания, не вся и не высшая шая Истина Божества.

Тяга к laya является творением разума, она – не единственный удел души. Когда разум старается отменить свое собственное Неведение, он не находит иного выхода, кроме laya, ибо полагает, что не существует более высокого, чем он, принципа, что выше него есть только чистый Дух, абсолютное имперсональное Божество. Те, кто идет через сердце (любовь, бхакти), не признают laya, они верят, что дальше есть состояние вечной дружбы с Божеством или жизнь в Божестве без laya. Все это достаточно далеко от супраментализации. Ваша отправная точка тогда превратится в концепцию, что laya является неизбежным уделом души и что лишь персональное нисхождение Аватара спасет ее от неизбежной laya!

Были допущены две ошибки. 1) Что у души прежде не было иной возможности, кроме laya, по достижении Божества. Были и другие возможности, например, прохождение в более высокий план, жизнь в Божестве или в присутствии Божества. То и другое подразумевает отказ от рождения и оставление Лилы на земле. 2) Что только ради жизни с инкарнировавшим Божеством и из-за этого нисхождения душа согласилась отказаться от laya. Главное – это супраментализация существа, которая является Божественным намерением в эволюции на земле и не может не прийти; нисхождение или инкарнация есть лишь инструмент для ее принесения. Ваше заявление, поэтому, становится неверным из-за своей неполноты.

Но они [иллюзийные ведантины] не имеют ясного представления об этих вещах [надразуме, суперразуме и т. д.], потому что они живут, в лучшем случае, в одухотворенном верхнем разуме, а в остальном могут лишь получать что-то из надразума – они не могут войти в него, кроме как в глубокой самадхи (suṣupti). Праджня и Ишвара для них были Господом suṣupti.

В нашей йоге Нирвана – это начало более великой Истины, поскольку она является проходом из Неведения к верхней Истине. Неведение должно быть уничтожено, чтобы эта Истина могла проявиться.

Не думаю, что я писал, но однажды я говорил, что души, которые прошли в Нирвану, могут (не “должны”) вернуться, чтобы завершить более широкий идущий вверх виток. Кажется, я где то-то писал, что для этой йоги (и, можно добавить, в естественном завершенном порядке манифестации) переживание Нирваны может быть лишь этапом или проходом к полной реализации. Я сказал также, что есть множество дверей, через которые можно пройти к реализации Абсолюта (Парабрахмана), и Нирвана – одна из них, но не единственная. Может быть вы помните высказывание Рамакришны, что Дживакоти могут восходить по лестнице, но не возвращаться, тогда как Ишваракоти могут восходить и нисходить по желанию. Если так, то Дживакоти могут быть те, кто описывает лишь виток из Материи через Разум в безмолвного Брахмана, а Ишваракоти – те, кто идет к интегральной Реальности и поэтому могут сочетать в себе Восхождение и Нисхождение и вмещать “оба конца” существования в одном своем существе.

Реализация этой йоги не ниже, а выше Нирваны или Нирвикальпа Самадхи.

Если бы Будда действительно оспаривал и отрицал все ведантические концепции Себя, тогда не могло быть правдой то, что он воздерживался ото всех метафизических спекуляций и определенных заявлений о природе высшей Реальности. То, как вы видите его концепцию Нирваны, похоже, совпадает с махаянистической интерпретацией и с ее концепцией Перманентного, dhruvam, которая, как и противоположная нигилистическая концепция Шуньямы, может быть опротестована как более позднее развитие [учения Будды]. Будда, совершенно определенно, учил, что мир – это не-Сам и что индивидуума, в действительности, не существует, поскольку то, что существует в мире, есть поток непостоянного сознания, текущий от момента к моменту, а индивидуальная личность фиктивно создается связкой saṃskāras и может быть уничтожена уничтожением связки, соединения. Это совпадает с ведантическо-монистическим воззрением, что отдельной подлинной индивидуальности не существует. Что касается других аспектов ведантического взгляда на одного Себя, имперсонального, универсального и трансцендентального, не похоже, что Будда сделал какое-то четкое и ясное заявление по абстрактным и метафизическим вопросам; но если мир или все в мире есть не-Сам, anātman, тогда и для универсального Себя не может быть места, только, самое большее, для трансцендентального Реального Сущего. Его концепция Нирваны была концепцией чего-то трансцендентального по отношению ко вселенной, но он не давал ему определения, ибо не интересовался никакими абстрактными метафизическими спекуляциями о Реальности; он считал их ненужными и неуместными, а любое потворство им – отклонением от истинной цели. Его объяснение было психологическим, а не метафизическим, и методы его тоже были психологическими: разрушение ложных соединений сознания, которые были причиной продолжающегося желания и страдания, освобождение таким образом от потока рождений и смерти в чисто феноменальном (не нереальном) мире; образ жизни, помогающий достижению этого освобождения, тоже был психологическим методом, восьмиступенчатым путем, развивающим правильное понимание и ведущим к правильной деятельности. Его цель была прагматичной и безусловно практичной, и таковыми же были его методы; метафизические спекуляции лишь увели бы разум от того, что единственно необходимо.

Что до отношения Будды к жизни, я не вполне понимаю, как “служение человечеству” или иной идеал улучшения мирового существования мог входить в его намерения, поскольку его целью был уход из жизни в трансцендентальность. Его восьмиступенчатый путь был средством, направленным на достижение этой цели, а не самоцелью и вообще не целью. Конечно, если бы правильное понимание и правильная деятельность стали общим правилом жизни, это привело бы к великому улучшению мира, но в намерениях Будды это могло быть только побочным результатом, а не частью его главной цели. Вы говорите: “Будда сам подчеркивал необходимость служения человечеству; его идеалом было достижение сознания внутренней вечности, которое стало бы источником лучезарного влияния и деятельности”. Но где и когда Будда говорил это, где он использовал эти выражения или поддерживал подобные идеи? “Служение человечеству” звучит как очень современная европейская концепция и напоминает мне некоторые европейские интерпретации Гиты, в которых ее представляют нам как просто учение бескорыстного исполнения долга или сводят всю ее идею к служению. Исключительный или чрезмерный акцент на роде человеческом или на гуманизме – тоже европейский. Буддизм Махаяны делал акцент на сострадании и дружелюбии ко всему, vasudhaiva kuṭumbakam, точно также и Гита говорит о чувстве единства со всеми существами, о благожелательности ко всем существам, sarvabhūta hite ratāḥ, но это означает не одно человечество, а всех существ, и vasudhā означает всю земную жизнь. Где Будда говорил что-то, оправдывающее заявление, что цель Нирваны или ее единственная цель состоит в том, чтобы стать источником лучезарного влияния и деятельности? Сознание внутренней вечности могло бы привести к такому результату, но можем ли мы действительно говорить, что это и было идеалом Будды, целью, которую он ставил и к которой он шел?

Нет причины, по которой этот отрывок о Буддизме следовало бы опустить. Там раскрывается одна сторона буддийского учения, которая мало известна или обычно игнорируется, ибо это учение подается, в основном, как Нирвана (Шуньявада) и духовный гуманизм. Трудность в том, что именно на этих сторонах был сделан акцент, особенно в современных интерпретациях Буддизма, и все критические работы, с которыми я смог познакомится, придерживались этих интерпретаций и этого одностороннего акцента. Я знаю, конечно, о противоположных тенденциях в Махаяне и в японском культе Амитабха Будды, который является культом бхакти. Сейчас это говорят даже о Шанкаре, что это было другой стороной его доктрины – но его последователи сделали его выступающим единственно за Великую Иллюзию, за то, что бхакти занимает низшее положение, а Карма бесполезна – jagan mithyā.

Будда, это нужно помнить, всегда отказывался обсуждать то, что было за пределами мира. Но из того немногого, что он сказал, явствует, что он осознавал Перманентного, не являющегося эквивалентом ведантического Парабрахмана, но которого он совершенно не желал описывать. Отказ ото всего за пределами мира, кроме негативного состояния Нирваны – это более позднее учение, не Будды.

Буддийская Нирвана и Мокша Адвайты – это одно и то же. Они соответствуют реализации, в которой себя ощущают больше не индивидуумом с таким-то именем, такой-то формой, а бесконечным вечным Собой, беспространственным (даже в пространстве), безвременным (даже во времени). Замечу, что в этом состоянии вполне можно заниматься разной деятельностью, и оно может быть достигнуто не только посредством Самадхи.

Это [Нирвана Будды и Брахма Нирвана Гиты] одно и то же. Гита лишь описывает ее как Нирвану в Брахмане, тогда как Будда предпочитает никак не называть и ничего не говорить о том, в чем имеет место Нирвана. Некоторые более поздние школы буддистов описывают ее как Шунью, эквивалент китайского Дао, как Ничто, которое есть все.

Есть множество разновидностей буддизма, и буддизм всецело нигилистического рода – лишь один вариант. В основном, буддизм признает Перманентного, как стоящего за пределами царства Кармы и Санскар. Даже Шунья шуньяпантхинов описывается, подобно Дао Лао Цзы, как Ничто, в котором есть Все. Поскольку верхнее “над менталом” состояние, которого стараются достичь посредством интенсивной дисциплины сознания, допускается, это можно назвать духовностью.

В отношении Одного [буддистов] есть разные версии. Я только что где-то читал, что буддийский Один является Супербуддой, из которого все Будды приходят – но мне это представляется мешаниной из буддизма в ведантических терминах, рожденной в современном уме. Перманентный буддизма всегда считался Супракосмическим и Невыразимым – вот почему Будда никогда и не пытался объяснить, что это, ибо, логически, как можно говорить о Невыразимом? Он действительно не имел ничего общего с Космосом, который является вещью Санскар и Кармы.

Впечатления при приближении к Бесконечному или вхождении в него не всегда одинаковы; многое зависит от пути, по которому разум приближается к нему. Некоторыми он ощущается сперва как бесконечность, находящаяся свыше, другими – как бесконечность вокруг, в которой разум исчезает (как энергия) утратой своих границ. Некоторые ощущают не поглощение энергии разума в бесконечность, а стихание ее до полной неактивности, другие чувствуют ее истечение или исчезновение энергии в чистое Существование. Некоторые сначала ощущают бесконечность, как обширное существование, в котором все тонет или исчезает, другие, как это описываете вы, – как бесконечный океан Силы свыше. Если определенные школы буддистов ощущают ее в своих переживаниях как беспредельную Шунью, ведантины, наоборот, видят ее как позитивное Самосуществование, не имеющее особенностей и абсолютное. Без сомнения, в различных философиях имели место различные переживания, и каждая философия выдвигала свою концепцию как окончательную; но за каждой концепцией стояло такое переживание. То, что вы описываете как полностью опустошенную субстанцию разума, лишенную энергии или света, полностью инертную, является состоянием нейтрального мира и пустого безмолвия, которое является или может являться стадией освобождения. Но впоследствии она может ощущаться полной бесконечного существования, сознания (несущего в себе энергию) и, наконец, Ананды.

Этот отрывок из Йоги и ее целей⁴ писался с точки зрения одухотворенного разума, приближающегося к верховной Истине прямо, не проходя через Суперразум и не уходя в него. Разум одухотворяет себя сбрасыванием всех собственных активностей и формаций и доведением всего до чистого Существования, sad-ātman, из которого идут все вещи и все виды активности и которое поддерживает все. Когда он хочет пройти еще дальше, он продолжает отвергать и достигает asat, которое является отрицанием всего этого существования и чем-то еще, недоступным для разума, речи или определяемого переживания. Это – безмолвное Непознаваемое, Турья неизмеримого и безотносительного Абсолюта монистических ведантинов, Шуньям нигилистических буддистов, Дао или вездесущее и трансцендентальное Ничто китайцев, неопределимый и невыразимый Перманентный Махаяны. Многие христианские мистики также говорят о необходимости полного неведения для получения высшего переживания и тоже говорят о божественной Тьме – они имеют в виду сбрасывание всего ментального знания, опустошение разума и поглощение его в Непроявленном, param avyaktam. Все это – способ разума приблизится ко Всевышнему – ибо за avyaktam, tamasaḥ parastāt, стоит Всевышний, Пурушоттама Гиты, Пара Пуруша Упанишад. Он – ādityavarṇa, в противоположность тьме Непроявленного; это – метафора, но не просто метафора, это также и символ, визуально зримый через sūkṣma dṛṣṭi, тонкое зрение, и не просто символ, но, можно сказать, факт духовного переживания. Солнце в йоге является символом суперразума, а суперразум – это первая сила Всевышнего, которую встречают за барьером, где переживание одухотворенного разума заканчивается и неискаженное божественное Сознание начинает владения верховной Природы, parā prakṛti. Это – тот Свет, чьи проблески улавливали ведические мистики, и он противоположен тьме христианских мистиков, ибо суперразум всецело состоит из света, а не из тьмы. Для разума Всевышний является avyaktāt param avyaktam, но если мы последуем линии, ведущей к суперразуму, мы будет встречать, скорее, все возрастающее утверждение, чем возрастающее отрицание.

Свет всегда виден в йоге внутренним глазом, даже внешним зрением, но существует много видов света; и не все они приходят из верховного Света, param jyotiḥ, или являются им.

Вселенная является лишь частной манифестацией, и Брахман как ее фундамент есть Сат. Но существует также и то, что не проявлено, находится за пределами манифестации и не содержится в основе манифестации. Буддисты и другие приходили от этого к концепции Асат как к высшей вещи.

Другое значение этого – Сат = Вечное, Асат = Преходящее и Нереальное.

Ощущение Себя как обширной исполненной мира Пустоты, освобождение от существования, как мы знаем его, есть то ощущение, которое всегда можно иметь, буддист вы или не буддист. Это – негативный аспект Нирваны; для разума вполне естественно, если он следует негативному движению ухода, получать его первым, и если вы ухватитесь за него и откажетесь идти дальше, довольствуясь этим освобожденным Несуществованием, тогда вы, естественно, будете рассуждать как буддист, утверждая, что Шунья является вечной истиной. Лао Цзы более проницателен, когда он говорит о нем как о Ничто, которое есть Все. Многие, конечно, получают первым позитивный опыт Атмана, не как пустого, а как чистого безотносительного Существования, как, например, адвайтины (Шанкара), или как одного Существующего.

У них [тех, кто имеет опыт Нирваны] вообще нет чувства, будто они существуют. В буддийской Нирване они чувствуют так, как будто такой вещи вообще нет, лишь бесконечное зеро без формы. В адвайтической Нирване ощущается лишь одно Обширное Существование, нет никакого отдельного существа, ощутимого где-то. Формы, конечно, есть, но они являются только формами, не отдельными существами. Разум безмолвен, мышление прекратилось – желаний, страстей, витальных движений больше нет. Есть сознание, но только бесформенное элементарное сознание без пределов. Тело движется и действует, но ощущения тела нет. Иногда там есть лишь сознание чистого существования, иногда – только чистое сознание, иногда, все, что существует, это лишь непрекращающаяся безграничная Ананда. Исчезло ли все остальное в действительности или лишь скрылось – спорный вопрос, но во всяком случае, это переживается как его исчезновение.

Эго и его длящееся существование, говорят они [буддисты], это иллюзия, результат продолжающегося потока энергий и идей в детерминированном течении. Реальной формации эго не существует. Что до освобождения, оно служит для избавления от duḥkha и т. п.: это – мучительный поток энергий, и чтобы избавиться от страдания они должны разрушить его ход. Все это хорошо, но как это началось, почему это вообще должно кончиться и как кто-то может воспользоваться освобождением, раз никого нет, лишь масса идей и активностей – это остается неразрешимой мистерией. Но разве не те же трудности встают и перед майявадином, раз Дживы, в действительности, не существует, а есть один только Брахман, а Брахман по своей природе вечно свободен и несвязан? Но в таком случае, как смог появиться весь этот абсурд Майи и кто освобождается? Вот почему древние мудрецы говорили: “Нет никого связанного, никого освобожденного, никого, ищущего освобождения”. Все это было ошибкой (хотя и давнишней). Буддисты, я полагаю, могли бы сказать то же.

Согласно и Будде, и Шанкаре освобождение означает laya индивидуума в некой трансцендентальной Перманентности, которая не является индивидуализированной – из чего логически следует, что вера в индивидуальную душу должна препятствовать освобождению, тогда как ощущение страдания в мире ведет к попытке спастись.

Фраза “дальнейшее продвижение”⁵ показывает, что они имели в виду эволюцию не на земле, а где-то за ее пределами, Бог знает где. В этом случае, Нирвана была бы местом или миром на пути к другим мирам, а душа развивалась бы от одного мира к другому – напр., от земли к Нирване и от Нирваны к чему-то Занирваническому. Это – всецело европейская идея, и совершенно не похоже, чтобы она хоть в чем-то поддерживалась буддистами. Индийская идея состояла в том, что эволюция имеет место здесь, и даже Боги, если они хотят пройти дальше своей божественности и достичь освобождения, должны приходить вниз на землю. Это западные спириуалисты и прочие думают, что рождение на земле является стадией прогресса из какого-то места, более низкого, чем земля, и что после того, как кто-то родился на земле, он не возвращается, а идет в какой-то другой мир и остается там, пока не сможет прогрессировать к какому-то другому лучшему миру и так далее и так далее... Опять же, этот “совершенный социальный порядок на земле”, определенно, не является буддийской идеей; буддисты никогда и не помышляли об этом – они стремятся помочь человечеству приблизиться к Нирване, не к совершенному порядку здесь. Все это явно противоречит буддизму.

Нирвана не может быть одновременно и концом Пути, за которым нечего изучать, и лишь гостиницей на перевале или, скорее, началом более Высокого Пути, когда все еще только предстоит исследовать... Примирить эти два представления можно было бы, если бы она была концом низшего Пути в низшей Природе и началом Высшей Эволюции. В этом случае это точно соответствовало бы учению нашей йоги.

Чем этот Абсолют⁶ отличается от Абсолюта Веданты? Или это освобождение – от ведантической Мукти? Если бы это было так, то никогда не возникал бы весь этот спор между буддизмом и ведантическими школами. Это, должно быть, – новомодная версия буддизма, или же позднейшее развитие, где буддизм выродился обратно в Адвайту.

Но действительно ли эта более высокая Эволюция является буддийской идеей, или это лишь европейская версия того, чем может быть Нирвана?

Это описание⁷ не отличается от того, что понимается под душой, кроме того, что она названа “имперсональной” – но здесь, явно, слово “имперсональная” использовано для противопоставления тому, что зависит от имени, тела и формы и называется персоной. Для европейцев, хотя и для обычных людей без философских идей, весьма характерно принимать эту внешнюю персону за душу, и тогда они должны отвергать и слово “душа”, когда хотят сказать о нерожденной и бесконечной сущности. Должны ли они тогда рассматривать ее как дух или себя – ātman? Но трудность заключается в том, что древние буддисты отвергали также и концепцию ātmanа. Так что мы остаемся у разбитого корыта. Нигилистическое буддийское учение четко и ясно говорит, что души нет, а есть лишь связка продолжающихся Санскар или их поток, самовозобновляющийся без распада (Нирваны). Но эта махаянистическая версия выглядит своего рода вольным и поверхностным компромиссом с Ведантой.

Сюда входят элементы, имеющиеся в большинстве йог, поэтому нет ничего удивительного, если здесь есть что-то и от буддизма. Но такие выражения, как более Высокая Эволюция за пределы Нирваны мне представляются не подлинно буддийскими, если, конечно, они не идут от какой-то ветви буддизма, развившей нечто, что было таким образом понято автором. Я никогда не слышал о подобном как о части учения Будды – он всегда говорил о Нирване как цели и отказывался обсуждать метафизически, чем она может быть.

Джайнистская философия сосредоточена на индивидуальном совершенстве. Наше усилие совсем иное. Мы хотим принести вниз суперразум как новую способность. Как разум сейчас является перманентным состоянием сознания в человечестве, точно так же мы хотим создать расу, в которой перманентным состоянием сознания будет суперразум.

III

Гита не является всем фундаментом послания Шри Ауробиндо; ибо Гита, похоже, допускает прекращение рождения в мире как высшую цель или, по крайней мере, как высшую кульминацию йоги; она не выдвигает идею духовной эволюции или идею о верхних планах и супраментальном Сознании-Истине и принесении вниз этого сознания как средства полной трансформации земной жизни.

Идея о суперразуме, Сознании-Истине, содержится в Ригведе (в интерпретации Шри Ауробиндо) и в одном или двух местах в Упанишадах, но в Упанишадах она дана лишь в зачаточной форме в концепции существа знания, vijnañāmaya puruṣa, превосходящем ментальное, витальное и физическое существо; в Ригведе эта идея есть тоже, но только в принципе, она неразвита, и даже принцип ее исчез из индуистской традиции.

Именно эти вещи, наряду с прочими, составляют новизну послания Шри Ауробиндо в сравнении с индуистской традицией – идея, что мир является не творением Майи, не только игрой, līlā Божества, не циклами рождений в неведении, из которого мы должны спастись, а полем манифестации, в котором имеется прогрессивная эволюция души и природы в Материи и из Материи через Жизнь и Разум к тому, что находится за пределами Разума до полного раскрытия Саччидананды в жизни. Именно это является базисом этой йоги и придает новый смысл жизни.

Здесь нет реального противоречия; два этих отрывка⁸ указывают на два разных движения йоги в системе Гиты, с полной сдачей существа как венчающим движением. Сперва нужно победить нижнюю природу, освободить себя, вовлеченного в низшее движение посредством верхнего Себя, который поднимается в божественную природу; в то же время, все виды своей активности, включая и внутреннюю деятельность йоги, предлагаются как подношение Пурушоттаме, трансцендентальному и имманентному Божеству. Когда кто-то поднялся в верхнего Себя, имеет знание и свободен, он совершает полную сдачу Божеству, отвергая все прочие дхармы, живя только божественным Сознанием, божественной Волей и Силой, божественной Анандой.

Наша йога не идентична йоге Гиты, хотя она содержит все эссенциальное, имеющееся в йоге Гиты. В нашей йоге мы начинаем с идеи, воли, со стремления к полной сдаче; но, в то же время, мы должны отвергать низшую природу, освобождать наше сознание от нее, освобождать себя, вовлеченного в низшую природу собою, поднимающимся к свободе в верхнюю природу. Если мы не делаем этого двойного движения, мы рискуем совершить тамасическую, а потому не подлинную сдачу, не делая усилия, не совершая тапаса, а, потому, и прогресса; или же мы можем совершить раджасическую сдачу не Божеству, а какой-то своей ложной идее или образу Божества, который маскирует наше раджасическое эго, если не что-то еще худшее.

Этот мир, как Гита описывает его, является anityamasukham, пока мы живем в нынешнем мировом сознании; только поворотом от него к Божеству и вхождением в Божественное Сознание можно обладать, даже в мире, Вечным.

100

Язык Гиты во многих вопросах кажется противоречивым, потому что она допускает две внешне противоположные истины и старается примирить их. Она допускает идеал ухода из saṃsāra в Брахмана как одну из возможностей, также она утверждает, что можно жить свободным в Божестве (во Мне, говорит она) и действовать в мире как Дживанмукта. Именно на последнем решении она делает основной акцент. Так и Рамакришна ставит “божественные души” (Ишваракоти), которые могут нисходить по лестнице, как и восходить по ней, выше Джив (Дживакоти), которые, однажды поднявшись, не имеют силы спуститься снова для божественной работы. Полная истина лежит в супраментальном сознании и способности воздействовать на жизнь и Материю.

101

Гиту нельзя описывать как исключительно евангелие любви. На первое место выдвигается йога знания, преданности и работ, основанная на духовном сознании и реализации единства с Божеством и единства всех существ в Божестве. Бхакти, преданность и любовь к Богу, несущие с собой единство со всеми существами и любовь ко всем существам, ставятся на высокое место, но всегда увязываются со знанием и работами.

102

Заметьте однако, что Гита не была задумана автором как аллегория – вы можете сказать, если хотите, что сейчас мы должны опустить элемент древней войны, интерпретируя ее, как если бы она была аллегорией. Гита есть йога, духовная истина, приложимая ко внешней жизни и деятельности – но это может быть любая деятельность, не обязательно сходная с деятельностью в Гите. Должен быть сохранен принцип духовного сознания, приложимый к деятельности, – конкретный пример, использованный Гитой, может рассматриваться как вещь, принадлежащая прошлому миру.

103

Гита не говорит непосредственно о Божественной Матери; она всегда говорит о сдаче Пурушоттаме – ее она упоминает только как Пара Пракрити, которая становится Дживой, то есть как ту, которая проявляет Божество во множественности и через которую все эти миры создаются Всевышним и он сам нисходит как Аватар. Гита следует ведантической традиции, которая всецело склоняется к божественному аспекту Ишвары и мало говорит о Божественной Матери, потому что ее цель – выйти из мировой природы и достигнуть верховной реализации за ее пределами; тантрическая традиция склоняется к аспекту Шакти или Ишвари и ставит все в зависимость от Божественной Матери, потому что ее цель – владеть и властвовать над мировой природой и достичь верховной реализации через нее. Эта йога настаивает на обоих аспектах; сдача Божественной Матери эссенциальна, ибо без нее нет осуществления цели этой йоги.

По отношению к Пурушоттаме Божественная Мать является верховным божественным Сознанием и Силой над мирами, Адья Шакти; она несет Всевышнего в себе и проявляет Божество в мирах через Акшару и Кшару. По отношению к Акшаре она является той же Пара Шакти, поддерживающей Пурушу, неподвижного в ней, будучи и сама неподвижной в нем позади всякого творения. По отношению ко Кшаре она является мобильной космической Энергией, проявляющей всех существ и все силы.

104

Мне не известно никакое сознание, подобное сознанию Пурушоттамы, которого человеческое существо могло бы достичь или реализовать для себя, ибо, в Гите, Пурушоттама есть Всевышний Господь, Всевышнее Существо, которое находится за пределами Неизменного и Изменяющегося и содержит в себе и Одного, и Множество. Человек, говорит Гита, может достигнуть брахмического сознания, реализовать себя как вечную часть Пурушоттамы и жить в Пурушоттаме. Сознание Пурушоттамы есть сознание Всевышнего Существа, и человек, утратой эго и реализацией своей истинной сути, может жить в нем.

105

В духовной мысли Индии времен риши и даже раньше элементы санкхьи и веданты всегда комбинировались. Представление санкхьи о конституции существа (Пуруша, Пракрити, элементы, Индрии, Буддхи и т.д.) принимались полностью, и Капила везде упоминался с уважением. В Гите он упоминается среди великих Вибхути; Кришна говорит: “Я – Капила среди мудрецов”.

106

Веда и Веданта являются одной стороной Одной Истины; Тантра с ее акцентом на Шакти – другой; в этой йоге принимаются все стороны Истины, не в систематических формах, в которые их облекали прежде, а в их сути, и доводятся до их полнейшего и высшего значения. Но Веданта имеет дело больше с принципами и сутью божественного знания, и поэтому многое из ее духовного знания и опыта легло на страницы Арьи. Тантра имеет дело больше с формами, процессами и организованными силами – все это не могло быть принято в первоначальном виде, ибо интегральная йога должна развить свои собственные формы и процессы; но восхождение сознания через центры и остальное тантрическое знание есть и здесь за процессом трансформации, которому мною придается такое большое значение – правда также и в том, что ничего не может быть сделано иначе, как силой Матери.

Процесс пробужденной Кундалини, поднимающейся через центры, как и очищение центров – это тантрическое знание. В нашей йоге нет производимого по своей воле процесса очищения и раскрытия центров, нет и подъема Кундалини, осуществляемого установленным процессом. Используется другой метод, но здесь, все же, есть восхождение сознания из различных уровней и через различные уровни для объединения с верхним сознанием; здесь есть раскрытие центров и планов (ментального, витального, физического), которыми эти центры управляют; здесь также есть и нисхождение, являющееся главным ключом духовной трансформации. Поэтому, как я сказал, здесь, в этой йоге, за процессом трансформации есть и тантрическое знание.

107

В нашей йоге нет раскрытия чакр по своей воле, они раскрываются сами нисхождением Силы. В тантрической дисциплине они открываются снизу вверх, первой Муладхара; в нашей йоге они открываются сверху вниз. Но восхождение силы из Муладхары имеет место.

108

В Тантре центры раскрываются и Кундалини пробуждается посредством специального процесса, ее деятельность восхождения ощущается в спине. Здесь именно давление Силы свыше пробуждает ее и раскрывает центры. Здесь есть восхождение сознания, идущего вверх, пока оно не соединиться с верхним сознанием. Это повторяется (иногда ощущается также и нисхождение), пока не будут раскрыты все центры и сознание не поднимется над телом. На более поздней стадии оно остается наверху и расширяется в космическое сознание и универсального себя. Это – обычный ход, но иногда процесс бывает более быстрым и имеет место внезапное и решительное раскрытие наверху.

109

Восхождение и нисхождение Силы в этой йоге осуществляется своим собственным путем без какого-либо воспроизведения деталей, описываемых в тантрической литературе. Многие начинают осознавать центры, однако другие просто чувствуют восхождение или нисхождение в целом или, скорее, от уровня к уровню, чем от центра к центру, то есть, они чувствуют Силу, нисходящую сперва в голову, затем в сердце, затем в пупок и еще ниже. Вовсе не обязательно начать осознавать богов в центрах, как в тантрических описаниях, но некоторые чувствуют Мать в разных центрах. В этих вещах наша садхана не отвечает книжному знанию, а придерживается лишь основной истины за ним и реализует ее независимо, без какого-либо подчинения старым формам и символам. Сами центры иначе интерпретируются, чем в книгах тантриков.

110

Да, цель нашей йоги – установить прямой контакт с Божеством свыше и принести вниз божественное Сознание во все центры. Оккультные силы, принадлежащие ментальному, витальному и тонкому физическому планам, не являются нашей целью. Можно иметь контакт с различными Божественными Силами и Персональностями, но нет нужды устанавливать их в центрах, хотя иногда это происходит автоматически (как с четырьмя Персональностями Матери) со временем в ходе садханы. Но это – не правило. Наша йога должна быть пластичной и допускать все необходимые работы Божественной Силы в соответствии с природой, но в деталях они могут варьировать в каждом индивидууме.

111

Оккультизм – это знание и правильное использование скрытых сил Природы.

Оккультные силы – это силы, которые можно знать, лишь пройдя за вуаль внешнего феномена – особенно силы тонкого физического и супрафизического планов.

112

Обычно, все более внутренние и все анормальные психологические переживания называют психическими [psychic]. Я использую слово “психический” по отношению к душе, чтобы отличить от того, что исходит от разума и витала. Все движения и переживания души будут называться психическими в этом смысле, те, которые поднимаются из нее или непосредственно касаются психического существа; там, где преобладают разум и витал, переживания называются психологическими (поверхностными или оккультными). Слово “духовное” необязательно связано с Абсолютом. Конечно, переживание Абсолюта духовно. Все контакты с собою, верхним сознанием, Божеством свыше духовны. Есть и другие, которые нельзя так четко классифицировать или противопоставить.

Духовная реализация имеет первостепенную важность, она совершенно необходима. Я считаю, что сначала лучше было бы пройти духовное и психическое развитие и иметь его с той же полнотой, прежде чем входить в оккультные регионы. Те, кто входит сперва в них, могут столкнуться со значительной задержкой их духовной реализации – другие попадают в путанные ловушки оккультных регионов и уже не могут выйти из них в этой жизни. Некоторые, без сомнения, могут совместить то и другое, оккультное и духовное, и делать их помощниками друг для друга, но процесс, о котором я говорю, надежнее.

Руководящими факторами для нас должны быть дух и психическое существо, объединенное с Божеством – оккультные феномены и законы знать нужно, но лишь как инструментальные, а не руководящие принципы. Оккультное – это широкое поле, запутанное, не без своих опасностей. Его не нужно отвергать, но и не нужно ставить на первое место.

113

Деятельность на астральном плане в контакте с астральными силами, сопровождающаяся оставлением тела, не является духовной целью; она относится к области оккультизма. Это не является частью цели йоги. Также и голодание не допускается в Ашраме, поскольку его практика для духовного усилия чаще вредна, чем полезна.

Эта цель, похоже, внушена вам как часть поиска оккультных сил; на такие поиски большинство духовных учителей Индии смотрит неодобрительно, ибо эти поиски принадлежат низшим планам и обычно толкают искателя на путь, который может завести его очень далеко от Божества. Особенно контакт с силами и существами астрального (или, как мы называем его, витального) плана чреват великими опасностями. Существа этого плана часто враждебны к истинной цели духовной жизни; и они входят в контакт с ищущим и предлагают ему силы и оккультные переживания только для того, чтобы получить возможность увести его с духовного пути или чтобы установить над ним свой собственный контроль, или чтобы овладеть им для своих собственных целей. Часто, представляясь божественными силами, они уводят с пути, производят обманывающие внушения, вызывают сбивающие импульсы и извращают внутреннюю жизнь. Много было тех, кто, привлеченные этими силами и существами витального плана, кончили полным духовным падением или ментальным и физическим отклонением и беспорядком. С расширением сознания, которое является результатом внутреннего раскрытия, неизбежно вступают в контакт с витальным планом и входят в него, но никогда нельзя отдавать себя в руки этим существам и силам или позволять себе следовать их внушениям и импульсам. Это – одна из главных опасностей духовной жизни, и искателю здесь необходимо быть настороже, если он хочет достичь своей цели. Это правда, что множество супрафизических или сверхъестественных сил приходит с расширением сознания в йоге; подниматься из телесного сознания, действовать тонкими средствами на супрафизических планах и т.д. – это естественные виды активности для йоги. Но искать этих сил не следует, они придут естественно и не будут обладать астральным характером. Также, они должны использоваться чисто духовным образом, то есть Божественной Волей и Божественной Силой, как их инструменты, но никогда как инструменты сил и существ витального плана. Искать их помощи ради таких способностей – великая ошибка.

Продолжительное голодание может вести к возбуждению нервного существа, что часто приносит живые фантазии и галлюцинации, воспринимаемые за истинные переживания; такое голодание зачастую внушается витальными Существами, потому что оно приводит сознание в неуравновешенное состояние, которое благоприятствует их замыслам. Поэтому здесь это не поощряется. Правило, которому надлежит следовать, установлено Гитой, которая говорит, что “Йога – не для того, кто ест слишком много, и не для того, кто не ест” – умеренное употребление пищи, достаточное для поддержания здоровья и силы тела.

В Индии нет братства такого рода, как описываете вы. Есть йогины, которые стремятся обрести оккультные силы и практиковать их, но это – отдельные индивидуумы, учащиеся у отдельных Учителей. Оккультные ассоциации, ложи, братства, созданные ради таких целей, как это описывается европейскими оккультистами, неизвестны в Азии.

В отношении секретности, определенное благоразумие или молчание об инструкциях Гуру и о своих собственных переживаниях желательны всегда, но абсолютной секретности или превращения этих вещей в мистерию не требуется. Раз Гуру выбран, ничего не должно скрываться от него. Внушение абсолютной секретности – это частый трюк астральных сил, направленный на то, чтобы помешать искателю получить знание и помощь.

114

Все эти ваши “эксперименты” основаны на витальной природе и разуме, связанном с нею; работая на этой основе, нельзя быть застрахованным ото лжи и фундаментального заблуждения. Никакое развитие сил (маленькое или большое) не может служить гарантией того, что вы не сбились с пути к Истине; и если вы позволяете гордости, высокомерию и хвастовству своей силой вползать и завладевать вами, вы наверняка впадете в заблуждение и попадете в плен к силе раджасической Майи и Авидьи. Наша цель – не обретение сил, а восхождение к божественному Сознанию-Истине и принесение его Истины вниз, в низшие члены. С Истиной придут и все необходимые силы, не как свои собственные, а как Божества. Контакт с Истиной не может возрастать через раджасическое ментальное и витальное самоутверждение, он может расти только через психическую чистоту и сдачу.

115

Достигнутые в обычной йоге aṣṭasiddhi – это витальные силы или, как в раджайоге, ментальные сиддхи. Обычно, они ненадежны в применении и зависят от поддержания процесса, благодаря которому они были достигнуты.

116

Физическая Природа означает не одно только тело, здесь речь идет о трансформации всего физического разума, витала, материальной природы – не наделением их сиддхи, а созданием новой физической природы, которая должна быть обителью супраментального существа в новой эволюции. Мне не известны факты достижения этого посредством хатхайогических или иных процессов. Ментальная или витальная сила может лишь принести сиддхи более высокого плана в индивидуальную жизнь – как в случае санньясина, который может принять любой яд без вреда для себя, но умирает, в конце концов, от этого яда, когда забывает поддерживать условия, необходимые для сиддхи. Работа супраментальной силы является не влиянием на физическое, дающим тому абнормальные способности, а вхождением и проникновением, всецело изменяющим, превращающим его в супраментализованное физическое. Эту идею я почерпнул не из Веды или Упанишад, и мне не известно, говорилось ли там нечто подобное. То, что я получил о суперразуме, было прямым, не унаследованным знанием, данным мне; это лишь впоследствии я нашел определенные подтверждения в Упанишаде и Веде.

11.09.1936

117

Есть много йогинов ведантической школы, которые стремятся и к сиддхи, и к окончательному освобождению – они сказали бы, я полагаю, что обретают сиддхи на пути к Нирване. Гармонизация находится в суперразуме – Божественная Истина, одновременно статичная и динамичная, уход и исчезновение Неведения, сотворение заново в Божественном Знании.

118

Сам я не читал Yoga-Vāśiṣṭha, но из того, что я слышал, это, должно быть, книга, написанная тем, кто имел выдающиеся оккультные знания.

119

Мне кажется, что эти расхождения в вариациях идут от разума, делающего акцент на той или иной стороне приближения к Божеству или ставящего один аспект реализации над другим. Когда имеет место приближение через сердце, через Любовь и Бхакти, высшей кульминацией является Ананда, несказанное Блаженство объединения с Божеством через Любовь. Школа Чайтаньи делала особое и, в действительности, эксклюзивное ударение на этом пути и выдвигала его как всю реальность сознания Кришны. Но трансцендентальная Ананда находится как в источнике, так и в конце всякого существования, и этот путь не является и не может быть единственной дорогой к ней. Ее можно достигнуть через сознание Васудевы, которое является более широким, более ментализированным приближением – как в методе Гиты, где знание, работы, бхакти, все сосредоточены в Кришне, в Одном, во Всевышнем, Всем, и приходят через космическое сознание к светлой трансцендентальности. Есть и путь, описанный в Тайттирия Упанишаде, ведантическом евангелие Блаженства. Это, безусловно, более широкие методы, ибо они берут все существо во всех его частях и сторонах бытия к Божеству. Если они менее интенсивны в своем начале, если их движение шире и медленнее, нет оснований полагать, что они менее интенсивны на вершине своего достижения. Это та же самая трансцендентация, к которой стремятся все, либо с широким движением, собирающим все духовное в нас, чтобы взять его в обширной сублимации, либо в единственном интенсивном подъеме из одной части, единственным вознесением, оставляющим все остальное позади. Но кто может сказать, что полнее? Сконцентрированная любовь имеет свою собственную глубину, которая не может быть измерена, глубина концентрированной мудрости шире, но нельзя сказать, что глубже.

Космические ценности являются лишь отражениями истины Трансцендентального в меньшей истине переживания во времени, которое обособленно и видит по-разному тысячи аспектов Одного. При подъеме через разум или иную часть проявленного существа любой из этих аспектов или многие из них могут становиться все более и более сублимированными и тяготеть к своей верховной трансцендентальной интенсивности, когда любой аспект, так переживаемый, провозглашается одухотворенным ментальным сознанием как наивысший. Но когда идут за пределы разума, все тяготеет не только к подъему, но и к сплавлению друг с другом, пока обособленные аспекты не обнаружат свое изначальное единство, нераздельность в абсолютности всего, ставшего одним. Разум может представлять или переживать существование без сознания или Ананды, что получает наибольшее выражение в несознании, атрибуте Материи. Также он может представлять Ананду или Любовь как отдельные принципы; он даже чувствует сознание и существование затерявшимися в трансе или упавшими в обморок в экстазе Любви или Ананды. Так и ограниченная персональность утрачивает себя в безграничной Персоне, любящий во всевышнем Возлюбленном или же персональный в Имперсональном – любящий чувствует себя погрузившимся, затерявшемся в трансцендентальной реальности Любви и Ананды. Персональный и имперсональный ставятся и переживаются разумом как отдельные реалии, и либо та, либо другая провозглашается и видится высшей, так что персональное может найти laya в Имперсональном или, наоборот, имперсональное исчезнуть в абсолютной реальности всевышней и божественной Персоны – имперсональное в этом видении является лишь атрибутом или силой персонального Божества. Но на вершине духовного переживания, возвышающейся за пределами разума, начинают ощущать сплавление всего этого в одно. Сознание, Существование, Ананда возвращаются к своему нераздельному единству, Саччидананде. Персональное и имперсональное становятся бесповоротно одним, так что противопоставлять одно другому было бы актом неведения. Эта тенденция объединения является базисом супраментального сознания и переживания; ради космических или созидательных целей суперразум может выдвигать вперед преимущественно один аспект, там где это необходимо, но он осознает все остальное за ним или в нем и не допускает в свое видение никакого разделения или оппозиции. Поэтому супраментальное творение должно выражать многогранную гармонию, а не обособленный процесс, дробящий или анализирующий Одного по частям и ставящий эти части друг против друга или же делающий их несовместимыми, чтобы потом синтезировать и примирять их для достижения гармонии, или же исключающий одну или все части, чтобы постичь неделимого Одного.

Вы говорите о вайшнавистской школе, делающей ударение на персональных ощущениях счастья, как в классификации Бхав, и говорите, что это были краткие и быстро преходящие чувства, недостаточные в широте и в амплитуде. Без сомнения – когда они ощущаются впервые и ощущаются ограниченным сознанием в его ординарном функционировании и движении; но это только потому, что эмоциональное в человеке с этим несовершенным телесным инструментом по большей части действует спазмами интенсивности, когда оно хочет возвысить, но не может поддержать продолжительность, широту или возвышенный пароксизм этих вещей. Но когда индивидуум становится космическим (универсализация индивидуума без утраты его высшей индивидуальности как божественного центра – это один из процессов, который ведет к супраментальной Истине), эта неспособность начинает исчезать. Истина, стоящая за dāsya или madhura, или любой другой Бхавой или сплавом Бхав, становится широким и изобильным длящимся состоянием, – если они и теряют случайно что-то от своих более кратких интенсивных взлетов этим саморасширением, они вновь обнаруживают это тысячекратно возросшим в движении универсализованного индивидуума к Трансцендентальности. Существует всегда расширяющееся переживание, которое вбирает элементы духовной реализации, и в этом поднимающем и трансформирующем процессе они становятся иными, более великими вещами, чем они были, и все более и более занимают свое место благодаря сублимации сперва в духовное космическое, затем во всеобъемлющее трансцендентальное целое.

Различие точек зрения Шанкары и Рамануджи с одной стороны и Чайтаньи и Кришны с другой идет от поворота их переживания. Для других Кришна был только аспектом Вишну, потому что та экстатическая форма любви и бхакти, которая стала ассоциироваться с Кришной, не была для них всем. Гита, как и Чайтанья, но отталкиваясь от другой точки зрения, рассматривала Кришну как само Божество. Для Чайтаньи он был Любовью и Анандой, а так как Любовь и Ананда были для него высшим трансцендентальным переживанием, то и Кришна должен был быть Всевышним. Для автора Гиты Кришна был источником Знания и Силы так же, как и Любви, Разрушителем, Хранителем и Творцом в одном, поэтому Вишну неизбежно становился только аспектом этого универсального Божества. В Махабхарате Кришна, действительно, выходит как инкарнация Вишну; но это можно повернуть и иначе, если принять, что именно через аспект Вишну как свою фронтальную видимость он был проявлен; ибо возможность проявления этого более великого Божества позднее других вполне логична, если мы считаем манифестацию прогрессирующей; точно так же как и Вишну в Веде выступает Упендрой, более юным, чем Индра, но впоследствии занимает свое место над ним в Тримурти.

Я мало что могу сказать о вайшнавистской идее о форме Кришны. Форма есть базисное средство манифестации, и можно сказать, что без нее манифестация чего-либо будет неполной. Даже если Бесформенное логически предшествует Форме, все же, предложение, что Форма присуща и уже существует в мистической латентности, не алогично, иначе как она может быть проявлена? Ибо всякий другой процесс был бы созиданием несуществующего, не проявлением. Если так, равно логично будет предположить, что существует вечная форма Кришны, духовное тело. Что до высшей Реальности, – это, без сомнения, Абсолютное Существование, но, только, что это такое? Абсолютное Существование как абстракция может исключать из себя все остальное и оказываться своего рода очень позитивным нулем; но кто может определить и сказать, чем является или не является в своих непостижимых глубинах, в своей не могущей быть ограниченной чем-либо Мистерии Абсолютное Существование как реальность? Обычно, разум может представить Абсолютное Существование лишь как отрицание его собственных концепций, духовных, временных и прочих. Но он не может сказать, что лежит в основе манифестации или чем манифестация является, или почему вообще есть какая-то манифестация всего из этого позитивного нуля – и вайшнавы, мы должны помнить, не допускали эту концепцию как абсолютную и изначальную истину Божества. Поэтому вполне возможно, что то, что мы постигаем и воспринимаем как пространственную форму, может соответствовать какой-то силе беспространственного Абсолюта. Я не провозглашаю это как окончательную Истину, я только указываю, что вайшнавистская позиция, даже находясь на своей собственной почве, логически и метафизически очень неустойчива.

120

Вайшнавы принимают мир как Лилу, но подлинная Лила имеет место где-то в вечном Бриндаване. Все религии, которые верят в персональное Божество, принимают вселенную как реальность, Лилу или творение, произведенное Волей Бога, но временное, не вечное. Цель – вечный статус свыше.

121

Идея о преходящем царствии небесном на земле содержится в Пуранах и рождена некоторыми вайшнавистскими святыми или поэтами; но это – идея преданности, данная в надежду, а не философская база. Я думаю, что тантрическое преодоление несовершенств является индивидуальным достижением, не коллективным.

122

Вы описываете богатую человеческую эгоистическую жизнь, которую вы могли бы вести, и говорите: “вовсе не такую уж несчастную, как вы могли бы предположить”. На бумаге это звучит блестяще и удовлетворительно, то, как вы описываете ее. Но в ней нет реального или окончательного удовлетворения, кроме как для тех, кто слишком банален или тривиален, чтобы искать чего-то еще, и даже они, в действительности, не счастливы и не удовлетворены, – в конце концов эта жизнь утомляет и надоедает. Горе и болезни, борьба и разочарования, разрушение иллюзий и все виды человеческого страдания приходят и разбивают весь этот блеск на куски, а затем – разочарование и смерть. Это – эгоистическая витальная жизнь, как человек находит ее во все времена, и все же, это то, что является предметом ваших витальных сожалений. Как вы не видите, делая такое ударение на желательности простого человеческого сознания, что страдание – это его клеймо? Когда витал сопротивляется перемене, ведущей его из человеческого в божественное сознание, он защищает свое право на горе, страдание и прочее, видоизмененное и смягченное, без сомнения, некоторыми витальными и ментальными удовольствиями, но уменьшенное в очень незначительной степени и лишь на время. В вашем случае она уже начала пресыщать вас, и именно поэтому вы отвернулись от нее. Конечно, там были и радости интеллектуального и художественного творчества, но человек не может быть одним художником; в нем есть внешняя, вполне человеческая, низшая витальная часть, которая у всех, кроме немногих, является самой громкой и настойчивой. Но что в вас было не удовлетворено? Это душа внутри, прежде всего, а потому и более высокий разум и более высокий витал. Зачем же тогда жаловаться на Божество, что оно неверно ведет вас, повернув к йоге и приведя сюда? Это было просто ответом на требование вашего собственного внутреннего существа и верхних частей вашей природы. Если вам так трудно и вы потеряли покой, это происходит потому, что вы еще разделены и что-то в вашем нижнем витале еще сожалеет о своей утрате или требует в качестве компенсации приз за свою преданность, – приз, который должен быть вручен немедленно, – нечто сходное или эквивалентное, полученное в духовной жизни. Оно отказывается верить, что есть и более великая компенсация, более широкая витальная жизнь, ожидающая его, нечто позитивное, в чем будут невозможны прежняя неадекватность, беспокойство и финальная неудовлетворенность. Глупость – не в божественном руководстве, а в иррациональном и упрямом сопротивлении этой вашей путанной и темной части требованию, выдвигаемому не только этой йогой, но и всякой йогой – необходимым условиям удовлетворения вашей собственной души и более высокой природы.

“Человеческое” витальное сознание всегда движется между двумя этими полюсами, обычной витальной жизнью, которая не может удовлетворить, и отшатыванием от нее в аскетизм. Индия во всей полноте прошла по этим качелям, Европа после полного искуса вновь начинает чувствовать неудовлетворенность просто витальной эгоистической жизнью. Традиционные йоги, которые вы упоминаете, основаны на движении между двумя этими полюсами. На одной стороне идут Шанкара, Будда и многие другие – если не по одной дороге, то в этом направлении, на другой стороне лежат пути вайшнавы и тантры, которые пытаются сочетать аскетизм с некой сублимацией витальных импульсов. Но где их пути завершаются? Они отступают к своему полюсу, к витальному вторжению и даже извращению и утрачивают свой дух. Сегодня главное движение направлено на попытку примирения, и вы несколько раз упоминали главных героев этой попытки и спрашивали мое мнение о них, тогда как ваше явно неблагоприятно. Но эти люди не были просто шарлатанами, и если они делали что-то не так (на этом я останавливаться не буду), это происходило лишь оттого, что они не смогли сопротивляться магнетическому притяжению этого низшего полюса эгоистической витальной природы желаний. И если они не способны сопротивляться, то потому, что они не нашли истинную силу, которая не только нейтрализовала бы это притяжение и препятствовала бы порче и отклонению вниз, но и трансформировала бы, объединяла и удовлетворяла в их собственной более глубокой истине вместо разрушения или отбрасывания жизненную силу и воплощение в Материи; ибо это может быть сделано только супраментальной силой и никакой другой.

Вы ссылаетесь на ведантическо-тантрические традиции, на Чайтанью, Рампрасада, Рамакришну. Мне они небезызвестны, и если я не стараюсь повторить их, то потому, что я не нахожу у них решения, примирения, которого я ищу. Ваши цитаты Рампрасада мне ни в чем не помогают – и не подтверждают ваш тезис. Рампрасад говорит не о воплощенном, а о бестелесном Божестве и незримом или зримом во внутреннем переживании только в тонкой форме. Когда он говорил о своих требованиях Матери, пока она не взяла его себе на колени, он говорил не о каком-то витальном или физическом контакте, а о внутреннем психическом переживании; он протестовал против того, что она держит его во внешней витальной и физической природе и настаивал на том, чтобы она взяла его на психо-духовный план в духовном объединении с нею.

Все это очень хорошо и прекрасно, но этого недостаточно; объединение, действительно, должно быть реализовано сперва во внутреннем психо-духовном переживании, ибо без него ничего прочного и продолжительного сделано быть не может; но реализация Божества должна иметь место также во внешнем сознании и жизни, на витальном и физическом планах в их собственных эссенциальных чертах. Именно этого, не понимая разумом или того, как это должно быть сделано, просите вы и я тоже; однако я вижу необходимость витальной трансформации, тогда как вы, похоже, думаете и требуете, что это должно быть сделано без какой-либо радикальной трансформации, с виталом, остающимся таким, каков он сейчас. Вначале, до того как я раскрыл тайну суперразума, я сам старался найти примирение в соединении духовного сознания с витальным, но мой опыт – и опыт других – показывает, что это не ведет ни к чему определенному и окончательному – это заканчивается, где началось, на полпути между двумя полюсами человеческой природы. Связи недостаточно, необходима трансформация.

Традиция более поздней вайшнавистской Бхакти есть попытка сублимировать витальные импульсы через любовь поворотом человеческой любви на Божество. Она совершала мощные и интенсивные усилия и имела много богатых и прекрасных переживаний, но ее слабость именно в этом и заключалась, что она оставалась ценной только как внутреннее переживание, повернутое ко внутреннему Божеству, и останавливалась в этой точке. Prema Чайтаньи была ничем иным, как психической божественной любовью с сильным сублимированным витальным проявлением. Но незадолго до него или сразу после него вайшнавизм сделал попытку воплотить это и внешне; мы знаем, что из этого получилось – виталистическое вырождение, значительная деградация и упадок. Вы не можете ссылаться на пример Чайтаньи, противопоставляя его любовь психической или божественной любви. Его любовь была не чем-то просто витальным и человеческим; в своей сути, не в форме, она во многом была первым шагом к трансформации, к которой мы призываем садхаков, прося их сделать свою любовь психической и использовать витал не ради него самого, а ради выражения реализации души. Это – первый шаг, и для многих, вероятно, достаточный, ибо мы не просим всех стать супраментальными; но для любого полного проявления на физическом плане супраментал совершенно необходим.

В поздней вайшнавистской традиции садхана приняла форму обращения человеческой витальной любви во всех ее принципиальных деталях к Божеству; viraha, abhimāna, даже полное отделение (как удаление Кришны в Матхуру) становятся заметны в этой йоге. Но все это было лишь средством (в самой садхане, не в вайшнавистской поэзии) прохода, который заканчивался в milana или в полном объединении; но акцент, сделанный некоторыми на неудачных элементах, привел к тому, что борьба, отделение, abhimāna стали казаться чуть ли не единственными средствами, если вообще не самой целью такого рода prema-yoga. Опять же, этот метод был применим только ко внутреннему, не ко внешнему, не к физически воплощенному Божеству и имел отношение к определенным состояниям и реакциям внутреннего сознания в его стремлении к Божеству. В отношениях с воплощенной Божественной Манифестацией или, можно добавить, ученика с Гуру, такие вещи могли проистекать в результате человеческого несовершенства, но они не были частью теории их отношений. Я не думаю, что они выдвигались как регулярная и санкционированная часть отношений бхакт к Гуру. Наоборот, отношения ученика к Гуру в Гуруваде всегда должны быть отношениями поклонения, уважения, полного и счастливого доверия, не сомневающегося приятия руководства. Обращение неизмененных витальных отношений на воплощенное Божество могло вести и вело к движениям, которые не способствуют прогрессу йоги.

Йога Рамакришны тоже была обращена только на внутреннюю реализацию внутреннего Божества, – ничего меньшего, но и ничего большего. Я полагаю, что Рамакришна, говоря о требовании садхака к Божеству, ради которого он пожертвовал всем, имел в виду внутреннее, не внешнее требование и, скорее, ко внутреннему, а не к какому-то физически воплощенному Божеству – это было требование полного духовного объединения, когда любящий Бога ищет Божество, но и когда Божество отдает себя и встречает того, кто любит его. На это возражений быть не может; таково требование всех ищущих Божество; но что до модальностей этой встречи, это не заведет нас сколь-нибудь дальше. В любом случае, моя цель – реализация на физическом плане, и я не могу просто повторять Рамакришну. Помнится также, что он провел много времени, углубившись в себя, он не провел всю свою жизнь со своими учениками. Впервые он достиг своих сиддхи в уединении, а когда он оставил его и стал принимать всех, то после нескольких лет такой жизни его тело износилось. Против этого он, я полагаю, не возражал; ибо он даже провозгласил теорию, когда умер Кешав Чандра, что духовное переживание должно истощать тело. Но, в то же время, когда его спрашивали, почему болезнь поразила его горло, он отвечал, что это грехи его учеников, которые они бросили ему и которые он должен был проглотить. Не довольствуясь, как он, одним внутренним освобождением, я не могу принять эти идеи и результаты, ибо это не похоже на успешную встречу Божества и садхака на физическом плане, какой бы успешной она ни была во внутренней жизни. Кришна делал великие вещи и, со всей определенностью, был проявлением Божества. Но я помню отрывок из Махабхараты, где он жалуется на беспокойную жизнь, которую ему устроили его последователи и поклонники, на их постоянные требования, упреки, на то, что они навязывают ему свою неперерожденную витальную природу. И в Гите он говорит об этом человеческом мире, как о преходящем и полном страданий и, вопреки своему Евангелию божественной деятельности, похоже, почти готов допустить, что его оставление, в конце концов, является лучшим решением. Традиции прошлого очень велики на своем собственном месте, в прошлом, но я не вижу причины, почему мы должны просто повторять их, а не идти дальше. В духовном развитии сознания на земле за великим прошлым должно следовать еще более великое будущее.

Есть правило, которое все вы, похоже, полностью игнорируете – трудности физического воплощения и божественной реализации на физическом плане. Для большинства, похоже, это является простой альтернативой: либо Божество спускается в полной силе – и вещь сделана; нет трудностей, нет необходимых условий, нет закона процесса, лишь чудо и магия; либо, если это не так, то это не может быть Божеством. Опять же, все вы (или почти все) настаиваете на Божестве, становящемся человеком, остающемся в человеческом сознании, и протестуете против любой попытки сделать человеческое Божествным. С другой стороны, раздаются крики разочарования, замешательства, недоверия и, вероятно, возмущения, если там имеются человеческие трудности, если есть усилие в теле, борьба с враждебными силами, трудностями, препятствиями, болезнями: “О, здесь нет никакого Божества!” – словно кто-то может витально и физически оставаться в нетрансформированном индивидуальном человеческом сознании, в неизмененном контакте с ним, довольствующимся его требованиями, и при этом быть невосприимчивым во всех обстоятельствах и при всех условиях к напряжению, борьбе и болезни. Если я хочу обожествить человеческое сознание, принести вниз супраментал, Сознание-Истину, Свет, Силу в физическое, чтобы трансформировать его, создать там великую полноту Истины, Света, Силы, Блаженства, Любви, в ответ я встречаю отвращение, страх, нежелание или сомнение в возможности этого. С одной стороны, выдвигаются требования: пусть болезнь и все остальное станет невозможным, с другой – яростно отвергается единственное условие, при котором эти вещи могут стать невозможны. Я знаю, что это – естественная непоследовательность человеческого витального разума, желающего иметь две несовместимые вещи одновременно; но это и есть одна из причин, почему необходимо трансформировать человеческую природу и установить вместо нее что-то более светлое.

И разве Божество так страшно и ужасно или настолько отталкивающе, что идея его вхождения в физическое, идея обожествления человеческого должна вызывать это отвергание, отказ, бунт или страх? Я могу понять, что неперерожденный витал, привязанный к своим жалким страданиям и удовольствиям, к краткой невежественной драме жизни, должен отвергать все, что изменяет его. Но почему должен любящий Бога, ищущий Бога садхак бояться обожествления сознания? Почему он должен отказываться стать одним по природе с тем, кого он ищет, почему он должен отшатываться от sādṛśya-mukti? За этим страхом обычно стоят две причины: первая, у витала есть ощущение, что он должен перестать быть темным, грубым, грязным, эгоистическим, нерафинированным (духовно), полным стимулирующих желаний, маленьких удовольствий и интенсивных страданий (ибо он избегает даже Ананды, которая сменит все это); вторая, у разума есть некая смутная невежественная идея, которой он обязан, я полагаю, аскетическим традициям, что божественная природа является чем-то холодным, неприкрашенным, пустым, суровым, отчужденным, лишенным славных богатств эгоистической человеческой витальной жизни. Как если бы не существовало божественного витала и как если бы этот божественный витал не был полон сам и не делал бы жизнь на земле – по достижении им средств проявления – тоже бесконечно более полной красоты, любви, сияния, тепла, огня, интенсивности, божественной страсти и способности на блаженство, чем нынешний немощный, страдающий, узкий и ненадолго оживляющийся и скоро устающий витал этого еще столь несовершенного человеческого сознания.

Но вы скажете, что не от Божества вы отшатываетесь, которое вы принимаете и, скорее, просите о нем, (при условии, что он тоже не слишком божественен), а от супраментала – величественного, чуждого, неприступного, непостижимого, своего рода сурового Ниракара Брахмана. Супраментал, так описываемый, это бука, созданный этой частью вашего витального разума, чтобы напугать себя и оправдать свою позицию. За этим страшным описанием, похоже, стоит представление, что супраментал является новой версией ведантического не имеющего качеств непередаваемого Парабрахмана, обширного, пустого, холодного, далекого, опустошающего, подавляющего; супраментал, конечно же, никоим образом не является им, поскольку он может прийти вниз, но со всех практических точек зрения он настолько же плох! Это курьез, вы признаете свое невежество в отношении того, чем этот супраментал может быть, и, в то же время, вы не только категорически заявляете, на что он похож, но и подчеркнуто отрицаете мое переживание его, как не имеющее практической ценности или как не имеющее ценности ни для кого, кроме меня самого! Я не настаивал, а лишь отвечал, ибо я не прошу вас быть сейчас нечеловеческим существом, божественным, еще меньше супраментальным, но поскольку вы все время возвращаетесь к этому пункту, когда подвергаетесь атакам, и делаете это точкой опоры – или, по крайней мере, основной поддержкой – вашей депрессии, я обязан отвечать. Супраментал не грандиозен, не отчужден, не холоден и не суров, он не является чем-то противоположным или несовместимым с полным витальным и физическим проявлением, наоборот, он вносит в него единственную возможность высшей полноты витальной силы и физической жизни на земле. И именно потому, что он таков, что он так открылся мне, и ни по какой другой причине, я следовал за ним и упорствовал, пока я не вошел в контакт с ним и не смог принести вниз какую-то его силу и его влияние. Меня занимает земля, а не запредельные миры сами по себе, именно земной реализации я ищу, а не полета к далеким вершинам. Все другие йоги рассматривают эту жизнь как иллюзию или преходящую фазу; одна только супраментальная йога рассматривает его как вещь, созданную Богом для прогрессивного проявления, и принимает осуществление жизни и тела как свою цель. Супраментал – это просто Сознание-Истина, и то, что он приносит в своем нисхождении, есть полная истина жизни, полная истина сознания в Материи. Действительно, нужно подняться на далекие вершины, чтобы достичь его, но чем выше вы поднимаетесь, тем больше вы можете принести вниз. Без сомнения, жизнь и тело не должны оставаться невежественными, несовершенными, немощными, каковыми они являются сейчас; но почему должна перемена к более полной жизненной силе, более полной телесной силе считаться чем-то отчужденным, холодным и нежелательным? Высшая Ананда, на которую сейчас способны тело и жизнь, является кратким возбуждением витального разума, нервов или клеток, ограниченная, несовершенная, скоропреходящая; с супраментальной переменой все клетки, нервы, витальные силы, воплощенные ментальные силы смогут наполниться в тысячу раз большей Анандой, стать способными на интенсивность блаженства, превосходящую описание, и которой незачем исчезать. Как сурово, отчужденно и нежелательно! Супраментальная любовь означает интенсивное объединение души с душою, разума с разумом, жизни с жизнью, полное изобилие в телесном сознании физического переживания единства, присутствия Любимого в каждой части, в каждой клетке тела. Это тоже что-то отчужденное и величественное, но нежелательное? С супраментальной переменой то, на чем вы настаиваете – свободная физическая встреча воплощенного Божества с садхаком без конфликта сил и без нежелательных реакций, – становится возможным, несомненным и совершенно доступным. Это тоже что-то отчужденное и нежелательное? Я могу продолжить на протяжении многих страниц, но этого пока достаточно.

14.01.1932

123

Суперразум есть что-то, чьим базисом является абсолютный покой, и как бы интенсивна ни была Божественная Любовь в нем, она не нарушает этот покой, а увеличивает его глубину. У Чайтаньи было переживание не суперразума, а Любви и Ананды, принесенных свыше в витал – ответом витала является крайняя страсть и экзальтация любви к Божеству и Ананды, результатом которых и являются эти vikāra. Чайтанья ставил это переживание Радхи на первое место, потому что Ананда выше переживаний духовного разума; Ананда, согласно Упанишадам, является высшим планом существования. Но это – логический вывод, который не может быть принят целиком – нужно пройти через суперразум, чтобы достигнуть высшей Ананды, а в суперразуме происходит объединение и гармонизация всех божественных Сил (Знания и т.д., равно как Любви и Ананды). Разные садхаки делают ударение на том или ином аспекте как на высшем, но именно объединение всех этих аспектов должно быть истинной основой высшей реализации и опыта.

124

Не обязательно повторять прошлые формы [Бхакти Йоги] – выносить Бхакти психического существа и придавать ей ту форму, которая приходит естественно в развитии – вот надлежащий метод для нашей садханы.

125

Вопрос: В статье о ваше вниге "The Riddle of this World", Свами отмечает, что вас была храбрость сказать, что вы сделали то, чего не сделали риши Вед. Есть ли правда в этой критике?

Не только я сделал что-то, чего не сделали риши Вед. Чайтанья и другие развили такую интенсивность Бхакти, которая отсутствует в Ведах, и можно привести много других примеров. Почему прошлое должно ограничивать духовный опыт?

19.12.1934

126

08.10.1935 ▪ Ниродбаран ▪ Полный текст письма

С D.R. все в порядке. Но температура. Он хочет прийти на Пранам.

Полагаю, он может, Doctore volente (предписание Доктора).

Пожалуйста, посмотрите критику на Адхара Даса в Calcutta Review. Не знаю, видели ли вы ее уже..

Да, я прочитал все эти сладкие вещи из сладкой adhara.

Я пришел к выводу, что он настолько благосклонно относится к вашей философии, что написал книгу о ней.

Он был (благосклонен), без особого понимания, прежде чем A.B. встрял и забодал его в горечь.

Он, кажется, не вполне уловил суть дела, нет?

“Кажется” нет. Улавливание сути не относится к его сильным сторонам.

Его замечания об обожествлении индивида и появлении новой расы не кажутся корректными.

Он, кажется, думает, что О.И.⁹ = П.Н.Р.¹⁰ или С.Н.Р.¹¹ Так что, если О.И.¹² возможно, то и С.Н.Р.¹³ избыточно или не вызывает вопросов. Не знаю, почему индивиды принимаются за расу, но если определенное количество индивидов не обожествлено, не вижу, как получится обожествленная раса. Что до того, что это не вызывает вопросов, великий Панджандрум один знает, почему, если индивид обожествлен – (одного, явно, недостаточно), обожествление остальных не должно вызывать вопросов, пока вы не получите новую расу. Но, я полагаю, если вы не занимаетесь ненужной игрой слов, здесь не может быть “интеллектуальной” философии.

Он говорит: “Обожествление индивида будет вспомогательным в появлении новой расы.” Не означает ли это то, что вы имели в виду, говоря: “Наша йога не для нас, а для Божества”?

Не вполне.

Я думаю, что есть определенное различие между обожествлением и супраментализацией, одно является шагом к другому; так что вы не можете остановиться на обожествлении.

Да, конечно, но поскольку я никогда не объяснял в этих письмах, что я имею в виду под суперразумом, эти критики остаются далеко от берега. Они думают, вполне простительно, что все, что выше человеческого ума, должно быть супраментальным.

Полагаю, будет самонадеянным с моей стороны критиковать философа, как он, у которого, как вы писали Т., вы научились своей философии.

Нет, нет! не научился, – скажите, что я медленно учился у него. Поскольку он благосклонно учил меня, вот что я имел в виду.

Люди с нетерпением ждут первой партии супраментальных видов из вашей великой лаборатории, сэр.

Выйдите вперед, выйдите вперед и покажите себя.

Тогда критики пишут, что вы выдвигаете экстравагантное требование, поскольку оно обвиняет во лжи логику, жизнь и опыт провидцев прошлого. Итак, сэр?

Хорошо, я не считаю, что новая раса может быть создана согласно законам логики – как и всякая другая раса ранее. Но почему идея создания новой расы должна быть алогичной? Не только мои идеи сбивабт с толку, но и Вдхвр Даса тоже! он, действительно, должно быть, сверхчеловек, саомосозданный, конечно, вне стен нашей лаборатории. Что до прошлых провидцев и мудрецов, меня они не волнуют. Если выход за пределы опыта древних провидцев и мудрецов прошлого настолько шокирует кого-то, то каждый новый провидец или мудрец должен совершать такую шокирующую вещь – Будда, Шанкара, Чайтанья и другие, все они совершали такой моветон. Если нет, то зачем они дали начало новым философиям, религиям, школам йоги? Если они просто подтверждали и повторяли жизнь и опыт древних провидцев и мудрецов без принесения в мир чего-то нового, тогда к чему вообще этот шум и суета? Конечно, вы можете сказать, что они просто расширяли предыдущую истину, но правильным образом – но это означает, что прежде ее никто не объяснял или не понимал правильно – что, опять же, является “опровержением ложного” и т.д. Или вы можете сказать, что все новые мудрецы (в свое время их не было среди мудрецов прошлого, любезных сердцу Х), напр. Шанкара, Рамануджа, Мадхва, каждый просто повторял те же благословенные вещи, что прошлые мудрецы и провидцы повторяли с неутомимой монотонностью до них. Что ж, но зачем повторять их так, словно каждый “опровергал ложь” других? Воистину, это шокируемое почтение к прошлому – поразительная и ужасная вещь! В конце концов, Божество бесконечно, и развертывание Истины может быть бесконечным процессом или, все же, с некоторой, по крайней мере, возможностью нового открытия и нового провозглашения, вероятно, даже нового достижения, а не ядром, заключенным в ореховую скорлупу и добытым для всех первым мудрецом и провидцем, тогда как остальные должны религиозно раскалывать эту скорлупу снова и снова, трепетно боясь не обвинить во лжи “прошлых” провидцев и мудрецов.

127

Шри Кришна никогда не говорил ни о какой физической трансформации, поэтому ничего в этом роде ожидать в его случае не приходится.

Ни Будда, ни Шанкара, ни Рамакришна не выдвигали никакой идеи о трансформации тела. Их целью была духовная мукти и ничего более. Кришна учил Арджуну освобождению в работах, но он никогда не говорил ни о какой физической трансформации.

Не думаю, что мы можем принять это [вхождение Юдхистхиры в своем смертном теле в небесное царство в Гималаях] как исторический факт. Svarga – это не что-то в Гималаях, она является другим миром на другом плане сознания и иной субстанции. Поэтому, что бы эта история ни означала, она не имеет ничего общего с вопросом физической трансформации на земле.

01.06.1937

128

Сам Рамакришна никогда не думал о трансформации и не пытался осуществить ее. Все, чего он хотел, это бхакти к Матери, а вместе с бхакти он получал то знание, которое она давала ему, и делал то, к чему она его побуждала. Он был интуитивен и психичен с самого начала и лишь становился все больше и больше таковым в ходе своего продвижения. У него не было потребности в той трансформации, которую ищем мы; ибо хотя он и говорил о божественном человеке (Ишваракоти), спускающемся по лестнице, равно как и поднимающемся, он не выдвигал идею о новом сознании, новой расе и о божественной манифестации в земной природе.

129

Чтобы там ни было у Чайтаньи или у Рамалингама, через какую бы физическую трансформацию они не прошли, это не имеет никакого отношения к супраментализации тела. Их новые тела были либо нефизическими, либо тонкими физическими, не приспособленными для жизни на земле. Если бы это было не так, они бы не исчезли. Целью супраментализации является тело, пригодное для воплощения и выражения физического сознания на земле в течении всего времени, пока пребывают в физической жизни. Это – шаг в духовной эволюции земли, а не шаг на пути ухода к супрафизическому миру. Супраментализация является самой трудной частью изменения, к которой пришла супраментальная йога, и все зависит от того, может ли в настоящем быть произведено достаточное изменение, чтобы стал возможен этот шаг, однако природа этого шага отличается от того, к чему стремились другие йоги. Поэтому от этих дискуссий мало проку – нужно, прежде всего, достаточно супраментализовать разум, витал и физическое сознание в целом – затем можно будет думать и о супраментализации тела. Психическая и духовная трансформация должны прийти первыми, лишь после них может иметь смысл или быть полезным обсуждение супраментализации всего существа, вплоть до тела.

130

15.04.1935 ▪ Ниродбаран ▪ Полный текст письма
В Письмах о Йоге это и следующее письмо были объединены в один текст

Мне снился сон прошлой ночью: я пошел на Пранам, видел, что Мать была в шутливом настроении. Она взяла цветок, лада его и забрала обратно. Затем она взяла другой цветок и проделала то же самое с ним. Это был “Власть над сексуальным центром”. Я не помню, дала она его мне в конце концов или нет. Почему такое колебание?

Игра такого рода означает постепенную работу. Предложение цветка означает игру силы, например в сексуальном центре. Взятие цветка обратно означает. что сексуальный центр еще не готов – но игра цветка не остается без результата, т.е.. что-то должно было быть сделано, чтобы подготовить этот центр.

Не знаю, как воспринять этот “расцветание в сверхчеловека” иначе, как великую саркастическую шутку – шлепающей меня моей собственной розгой, так сказать. Не вы ли так часто глушили и высмеивали мое удобное и ленивое упование на вас, чтобы раскрыть все, как раскрытие цветка, повторными примерами вас самих, вашей упорной работы, вашего труда, вашей tapasya?...

Это — и шутка, и не шутка. Нужно уповать на Божество и все же делать какую-то делающую вас способным садхану – Божество дает плоды не мерой садханы, а мерой души и ее стремления. Также беспокоится не хорошо – я должен быть этим, я должен быть тем, каким я должен быть? Скажите: “Я готов быть не тем, чем я хочу, а тем, чем Божество хочет, чтобы я был” – все остальное должно последовать на этой основе.

Ваш “сверхчеловек” напоминает мне интересный спор. который был е меня с K. Он утверждал, что наше стремление к Суперразуму не было чем-то здравым – что мы должны стремиться к Божественной реализации только.

Под божественной реализацией понимается духовная реализация – реализация Себя, Бхагавана или Брахмана на ментально-духовном или же на надментальном плане. Это — то, что сделали (по крайней мере ментально-духовно) тысячи. Поэтому сделать это, вполне очевидно, легче, чем [достичь] супраментальной [реализации]. Также никто не может иметь супраментальной [реализации], кто не имеет духовной. Поэтому до определенной степени ваш оппонент прав.

K сказал, что нужно видеть то, к чему стремиться. С движениями и сознанием, направленными вовне, где смысл такого стремления к Суперразуму?

Это правда, что ни то, ни другое не может быть обретено эффективным образом, пока все существо не повернуто к этому – пока нет реального и очень серьезного духа и динамичной реальности садханы. Так что до определенной степени правы и вы, и ваш оппонент.

Я сказал ему, что именно вы хотели Суперразума для земли, не я.

Я не вижу, что неправильно в моем стремлении к Супрерразуму, вопреки моему знанию всех моих слабостей. Здесь есть Божественная Милость, на которую мы уповаем каждый миг, и если имеется центральная искренность, нет ничего неправильного. я думаю, в поддержании такого стремления.

Это правда, что я хочу супраментала не для себя, а для земли и душ, рожденных на земле, и поэтому я, безусловно, не могу возражать, если кто-то хочет супраментала. Но существуют условия. Сперва он должен хотеть божественной Воли, сдачи души и духовной реализации (через работы, бхакти, знание, самосовершенствование). Так что здесь все правы.

Центральная искренность является первой вещью и достаточной, чтобы стремление было принято – для осуществления стремления необходима тотальная искренность. Аминь!

131

17.04.1935 | Ниродбаран. | Полный текстIn the Letters on Yoga this letter and the В Письмах о Йоге это и предыдущее письмо были объединены в один текст

Я нашел, сэр, что вы самым искусным образом проскочили между двумя бурными морями спора. Позвольте мне вернуть дискуссию к точке, с которой она началась.

Я видел письмо K. Под трансформацией, я нашел, вы подразумевали жизнь всецело в Божестве. Тогда в чем разница между Божественной реализацией, как вы определяете ее, и трансформацией, которую вы сами желаете нам? Не погрузили ли те, кто, как Рамакришна, например, имел эту реализацию, свое сознание всецело в Божество, имея, таким образом, этот род трансформации? Думаю, что здесь есть различие, поскольку вы говорили о полной трансформации – ума, жизни и тела. Очевидно, в таком случае, что те, чья реализация Божества была на ментально-духовном плане, не имели физической завершенности.

Существуют различные статусы (avasthā) Божественного Сознания. Существуют также и различные статусы трансформации. Первой идет психическая трансформация, в которой все входит в контакт с Божеством через индивидуальное психическое сознание. Следующей является духовная трансформация, в которой все погружается в Божество в космическом сознании. Третьей является супраментальная трансформация, в которой все становится супраментализованным в божественном гностическом сознании. Только с последней может начаться полная трансформация разума, жизни и тела – в моем понимании полноты.

Но можем ли мы сказать, что их ум и жизнь не были трансформированы?

Ответ выше.

Может ли оставаться какая-то нечистота в этих областях после Божественной реализации?

Это не вопрос нечистоты.

Некоторые говорят, что может, но я сомневаюсть. Кришна, Рамакришна, Чайтанья, Биджой Госвами, Будда – была ли у них хоть какая-то нечистота? Конечно, их тела были подвержены болезням, кашю, простуде.

Что ж, это — нечистота.

И здесь появляется великое различие, великое продвижение, новизна вашей йоги, должен сказать. Разве не из-за великой возможности этого великого достижения среди прочих, ваш суперразум уникален? По моему разумению, множество людей жило в Божественном Сознании, но никто не смог “обожествить тело”, что означает, что никто из них не имел полной власти над законами физической природы, т.е. возрастом, увяданием, болезнью и т.д.

Вы ошибаетесь в двух отношениях. Во-первых, усилие, направленное на достижение этого, не ново, и некоторые йогины достигали этого, я полагаю – но не так, как того хочу я. Они достигали этого как персональных сиддхи, поддержанных йогическими сиддхи – не как дхармы природы. Во-вторых, Супраментальная трансформация – это не то же самое, что духовно-ментальная. Это — изменение ума, жизни и тела, которого ментальная или надментально-духовная достигнуть не может. Все, кого вы упоминаете, были духовны, но по-разному. Ум Кришны, например, был надментализован, Рамакришны – интуитивен, Чайтаньи – духовно-психическим, Будды – освещенным верхним менталом. Я не знаю, каким он был у Б.Г. – похоже, блестящим, но, скорее, хаотичным. Все это отличается от супраментала. Затем, возьмите витал Парамханс. Говорят, что их витал ведет себя как ребенок (Рамакришна) или как сумасшедший, или как демон, или как что-то инертное, ср. с Джада Бхаратой. Во всем этом нет ничего супраментального. Так?

И кто будет отрицать, что полное обожествление тела необходимо, чтобы быть пригодным инструментом Божества?

Можно быть инструментом Божества в любой из этих трансформаций. Вопрос, инструментом для чего?

Главное разногласие заключалось в том, что мы можем стремиться с Суперразуму, поскольку вы так подчеркнуто заявляли, что его реализация и последующая трансформация всего нашего земного существа была идеалом, за который вы выступаете. Поэтому всякий, высмеивающий такое стремление, выступает против вашего идеала. Конечно, я признаю, что необходимые условия должны быть выполнены.

K высмеивает их, потому что они еще не пригодны для духовной реализации, некоторые — даже для психической, но при этом они заявляют, что стремятся к суперразуму. Он говорит, давайте искренне попытаемся и достигнем духовной и не будем говорить много о более великой вещи, которая еще очень далеко за нашими пределами. Рациональное отношение.

Я чувствую, что ваш ответ слишком примиренческий; в противном случае я не понимаю, почему на супраментальную реализацию нужно смотреть как на вторичную вещь или как на побочный продукт, особенно когда вы сказали, что обожествление тела не может быть осуществлено без нее.

Вовсе не вторичная или побочная, а самая отдаленная.

[Напротив последней части предложения Ниродбарана Шри Ауробиндо написал:]

Не в том смысле, в котором я хочу.

В вашем письме от 15th вы сказали: “Я хочу супраментала не для себя, а для земли и душ, рожденных на земле, и, безусловно, я не могу возражать, если кто-то хочет супраментала” – тон выглядит снова немного примирительным. “Я не могу возражать” звучит тоже слабо.

Я выразил это так, потому что преждевременная амбиция в отношении супраментала может быть бедственна (напр. B, N и др.),

Либо вы стали мудрее (извините!), либо вы хотите сделать мудрее нас...

Если вы имеете в виду, что я не понимал трудностей раньше, вы ошибаетесь.

R жалуется на возрастающую головную боль – слабый астигматизм не может быть причиной таких интенсивных болей. Так что не нырнете ли вы в воды возможностей и не принесете ли жемчужину знания?

132

22.04.1935 ▪ Ниродбаран ▪ Полный текст письма

В отношении витала Парамхансы, три признака, о которых вы говорили, могут и не быть признаками супраментала, но они являются признаками божественно реализованной персоны – по крайней мере, Рамакришна говорил так. Но, полагаю я, вы не очень одобряете мощные извержения витальной бхакти и постоянные эмоциональные взрывы.

Что за три признака? Еслы вы имеете в виду четыре состояния (ребенок, сумасшедший, демон, инертный), это не Рамакришна приумал это. Это — старая санскритская шлока bālonmāda piśāca jaḍavat, описывающая Парамхансу, или, скорее, различные формы состояния. Парамханса является лишь определенной ступенью реализации, есть и другие, считающиеся более высокими или более низкими.

Я не возражаю против них, когда они стоят на своем собственном месте. Но я должен напомнить вам, что в моей йоге все витальные движения должны быть поставлены под контроль¹⁴ психического и духовного покоя, знания, мира. Если они вступают в конфликт с психическим или духовным контролем, они нарушают равновесие и препятствуют формированию основы трансформации. Если дисбаланс хорош для других путей, это дело тех, кто им следует. Меня это не устраивает.

Я читал, что среди некоторых продвинутых типов санньяси барометрические вспышки и утихания — вполне обычная вещь! Иногда они не намерены проявлять норов, если они могут сохранять полный внутренний покой. Они говорят, что только настоящий санньяси может подниматься в гневе в один момент и становится холодным как лед в следующий.

Я думаю, что, в любом случае, Санньяси, в идеале, долен становиться jitakrodhaḥ jitendriyaḥ. То, что плохой характер должен быть признаком осуществления в Брахмане — революционная доктрина.

Это — частная стадия в росте в или к космическому сознанию. Но, несомненно, это — не последняя стадия сиддхи.

Как это так, что более поздние Аватары часто находят недостатки в действиях и движениях их предшественников? Аватары, предполагается, непогрешимы, они, предполагается. имеют Знание непосредственно свыше!

Кто находит недостатки у кого? Я не нахожу недостатков ни у какого Аватара. Видеть то, что они выражают и чего не выражают не значит находить недостатки. Что есть непогрешимость? Я снова приглашаю ваше внимание обратиться к Раме и Золотому Оленю. Аватару не нужно иметь теоретическое “Знание” свыше – он действует и думает так, как Божество внутри него считает, что он должен действовать и думать для работы. Было ли все, что Рамакришна сказал или подумал непогрешимо?

Если Будда был Аватаром, его отрицание существования Бога равносильно отпиливанию ветви, на которой он сидел; он делает человека единственным арбитром своей судьбы!

Почему это? На какой ветви или на каком дереве он сидит? Он подтвердил практически что-то непостижимое, что было Перманентным и Непроявленным. Адвайта делает то же. Будда никогда не говорил, что он был Аватаром Персонального Бога, но всегда — что он был Буддой. Это индусы сделали его Аватаром. Если бы Будда вообще посмотрел на себя как на Аватара, это был бы Аватар of имперсональной Истины.

Вы говорите, что Будда достиг Освещенного Ума, а Рамакришна — Интуитивного. Согласно вашим объяснениям, Интуитивный план находится выше освещенного уровня. Как это может быть, что работы и проявление реализации Будды в огромной степени пре5валируют над таковыми у Рамакришны?

Он имел значительно более мощный витал, чем Рамакришна, огромную волю и непобедимый ум мысли. Если бы он вел обычную жизнь, он стал бы великим организатором, завоевателем и творцом.

Если человек поднимается на более высокий план сознания, из этого не обязательно следует, что он будет более великим человеком действия или более великим творцом. Кто-то может подняться к духовным планам вдохновения, которые и не снились Шекспиру, но, все же, не быть таким великим поэтом-творцом, как Шекспир. “Величие” является целью духовной реализации ничуть не больше, чем слава или успех в миру – как эти вещи могут быть мерилом духовной реализации?

Я нахожу, что людям очень повезло, тем, кто может приближаться к Матери часто.

Если они знают, как приближаться к ней, что вряд ли кто-то делает.

Я понял это сам, что бы вы ни говорили о подавлении нашего желания быть близко к Матери.

Если кто-то имеет желание или претензию, он привносит всевозможные требования, гнев, зависть, отчаяния, бунты и т.д., которые портят садхану, а не помогают ей. Для других эта близость становится смесью.

Если вы говорите, что между людьми всегда происходит взаимообмен, тогда, несомненно, тот, кто часто приходит к Матери, автоматически получает что-то ценное от нее.

Витальный взаимообмен. Но есть разница между взаимообменом “людей” и взаимообменом с Матерью.

И что если их состояние таково, что это просто проходит или проливается или портится их реакциями?

И это — легчайший путь получения.

Если они знают, как получать.

Мать свободно давала от ее физического контакта в прошлые годы. Если бы садхаки имели правильные реакции, как вы думаете, отдалилась бы она и свела бы эти контакты к минимуму? Конечно, люди знают, в каком духе получать от нее, физическое прикосновение есть великая вещь — но для этого постоянная физическая близость не является необходимой. Это, скорее, создает давление более высокой силы, которую как много садхаков могут встретить и удовлетворить?

133

Я не знаю, чтобы кто-нибудь, кроме очень немногих великих йогинов, реально изменил свою внешнюю природу. Во всех Ашрамах я видел людей, которые были точно такими же, как и остальные, за исключением определенного специфического морального контроля, установленного над некоторыми видами внешней деятельности (пища, секс и т.д.), но основная природа была человеческой природой (как в истории о Нараде и Джанаке). Это также теория и древних йог, что prārabdha karma, а потому неизбежно и перманентные элементы внешнего характера, не меняются – вы достигаете лишь внутренней реализации и обособления себя от всего этого так, что оно спадает в смерти как испачканное платье и оставляет дух свободным, давая ему войти в Нирвану. Наша цель – духовное изменение, а не просто этический контроль, но это может прийти лишь духовным отверганием изнутри сначала, а затем супраментальным нисхождением свыше.

134

Мне неизвестно, чтобы кто-нибудь из них [Риши Вед] принял бы рождение в настоящее время. Согласно пураническим историям, было много Риши, которым было далеко до достижения jitendriya jitakrodha. Но было также и много йогинов, которые довольствовались внутренним переживанием Себя, но допускали движения раджасической или тамасической природы на поверхности, считая, что те спадут вместе с телом.

135

Чудесно! Реализация Себя, которая включает освобождение от эго, сознание Одного во всем, установление и осуществление трансцендентации из универсального Неведения, фиксированность сознания в объединении с Высшим, Бесконечным и Вечным, не стоит того, чтобы утруждаться, или не заслуживает того чтобы быть рекомендованной кому-либо – и является “не очень трудной стадией”!

Ничего нового! Почему там должно быть что-то новое? Цель духовного поиска – найти то, что вечно истинно, а не то, что ново во Времени.

Откуда у вас это странное отношение к древним йогам и йогинам? Является ли мудрость веданты или тантры маленькой и пустяковой вещью? Достигли ли, в таком случае, садхаки Ашрама самореализации и являются ли они освобожденными Дживанмуктами, свободными от эго и неведения? Если нет, почему тогда вы говорите: “это не очень трудная стадия”, “их цель не высока”, “разве это такой уж долгий процесс?”

Я сказал, что эта йога является “новой”, потому что она стремится к интегральности Божества в этом мире, а не только за его пределами, и к супраментальной реализации. Но как это может оправдывать высокомерное презрение к духовной реализации, которая в той же мере является целью этой йоги, как и всякой другой?

03.04.1936

136

Что до умаления древних йог как чего-то совершенно легкого, неважного и не ценного, до осуждения Будды, Яджнявалкйи и других великих духовных фигур прошлого, разве это – не очевидный абсурд?

14.04.1936

137

Почему Мать должна не любить Йогу Знания? Реализация себя и космического существа (без чего реализация себя не полна) – это эссенциальные шаги нашей йоги; это – финал в других йогах, но это и начало нашей, то есть, точка, откуда начинаются ее собственные характерные реализации.

138

Под трансформацией я понимаю не какое-то изменение природы – я не имею в виду святость, например, или этическое совершенство, или йогические сиддхи (как у тантриков), или трансцендентальное (cinmaya) тело. Я использую слово “трансформация” в особом смысле, как радикальное, полное и определенного специфического рода изменение сознания, которое должно приблизить могучий и уверенный шаг вперед в духовной эволюции существа, более великого, более высокого рода, более широкого размаха и полноты, чем имевшая место прежде, когда ментализованное существо впервые появилось в витальном и материальном животном мире. Если будет иметь место нечто меньшее или если не будет заложено, по крайней мере, реального начала на этой основе, фундаментального прогресса к этому осуществлению, тогда моя цель не будет достигнута. Частичная реализация, что-то смешанное и неопределенное, не отвечает требованиям, которые я ставлю перед жизнью и йогой.

Свет реализации – это не то же самое, что и Нисхождение. Сама по себе реализация не обязательно трансформирует все существо; она может принести лишь раскрытие, подъем или расширение сознания на вершине, чтобы постичь что-то в части Пуруши, но без какой-либо радикальной перемены в частях Пракрити. Можно иметь какой-то свет реализации на духовной вершине сознания, но части внизу будут оставаться такими же, как прежде. Я видел множество примеров тому. Должно быть нисхождение света – не просто в разум или его часть, но и во все существо до физического и ниже, прежде чем будет иметь место реальная трансформация. Свет в разуме может одухотворить или иным образом изменить разум или его часть, но он не обязательно изменит витальную природу; свет в витале может очистить и расширить витальные движения или же успокоить и сделать неподвижным витальное существо, но оставляет тело и физическое сознание без изменения, или же оставляет его инертным, или нарушает его равновесие. И нисхождения Света недостаточно, это должно быть нисхождение всего верхнего сознания, его Мира, Силы, Знания, Любви, Ананды. Более того, нисхождения может и достаточно для освобождения, но не для совершенства, либо его может быть достаточно для совершения великого изменения во внутреннем существе, тогда как внешнее будет оставаться несовершенным инструментом, неуклюжим, больным или невыразительным. Наконец, трансформация, совершаемая садханой, не может быть полной, если она не является супраментализацией существа. Психизации недостаточно, это – только начало; одухотворения и нисхождения верхнего сознания недостаточно, это – лишь середина; для высшего достижения необходима деятельность супраментального Сознания и Силы. Что-то меньшее вполне может рассматриваться индивидуумом достаточным, но этого недостаточно, чтобы земное сознание сделало решающий шаг вперед, который рано или поздно ему предстоит сделать.

Я никогда не говорил, что моя йога совершенно нова во всех своих элементах. Я назвал ее интегральной йогой, а это означает, что она вобрала суть и многие процессы древних йог – ее новизна заключается в ее цели, точке зрения и тотальности ее метода. На более ранних стадиях, которые я рассматривал в таких книгах, как “Загадка” или “Сведения”, или в новой книге, готовящейся к публикации,¹⁵ нет ничего, что отличало бы ее от древних йог, за исключением цели, лежащей в основе ее всесторонности, духа в ее движениях и высшего значения, которое она держит перед собой – а также схемы ее психологии и ее функций: но поскольку это не было и не могло быть систематично или схематично развито в этих письмах, это не было понято теми, кто еще не познакомился с нею близко – ментально или благодаря некоторой практике. Детали или метод более поздних стадий этой йоги, которые идут в малоизвестные или нехоженые регионы, я не делал достоянием публики и в настоящем не собираюсь этого делать.

Также, я знаю очень хорошо, что существовали внешне схожие идеалы и ожидания – способность расы к совершенствованию, определенные тантрические садханы, усилие некоторых школ йоги, направленное на достижение полных физических сиддхи, и т. д. и т.п. Я сам упоминал эти вещи и выдвинул точку зрения, что духовное прошлое расы было подготовкой Природы не просто к достижению Божества за пределами мира, но также и для самого этого шага вперед, который эволюции земного сознания еще предстоит совершить. Поэтому меня совершенно не беспокоит – даже при том, что эти идеалы и были до определенной степени внешне параллельны, но, все же, не идентичны моим – воспринимается ли эта йога, ее цель и метод как новые или нет; само по себе это пустяковый вопрос. Будет ли она признана истинной теми, кто может принять или практиковать ее, и будет ли она истинной в достижении – вот, что единственно важно; неважно, называется ли она новой, или повторением либо возрождением древних [йог], которые были забыты. Я подчеркивал ее новизну в письмах к некоторым садхакам, чтобы объяснить им, что повторения цели и идей древних йог было недостаточно в моих глазах, что я предлагал достигнуть то, что еще не было достигнуто, не было еще ясно увидено, хотя и было естественным, но, все же, тайным результатом всего прошлого духовного усилия.

Она нова по сравнению с древними йогами:

1. Потому что ее цель заключается не в уходе из мира и жизни на Небеса или в Нирвану, а в изменении жизни и существования, не как чего-то подчиненного или случайного, а как четкой и определенной задачи. Если в древних йогах нисхождение и имело место, это было, все же, случайным эпизодом или результатом восхождения – восхождение было реальной вещью. Здесь восхождение является первым шагом, но оно – средство для нисхождения. Именно нисхождение нового сознания, достигнутое восхождением, является штампом и печатью садханы. Даже тантра и вайшнавизм завершались в освобождении от жизни; здесь целью является божественное осуществление жизни.

2. Потому что цель, к которой она стремится, это не индивидуальное достижение божественной реализации ради одного индивидуума, а нечто, что может быть получено для земного сознания здесь, космическое, а не только супракосмическое достижение. Среди достижений должно быть также и принесение Силы Сознания (супраментального), еще не организованной или непосредственно не активной в земной природе, даже в духовной жизни, но которая, однако, должна организоваться и стать непосредственно активной.

3. Потому что метод, который был выбран для достижения этой цели, так же тотален и интегрален, как и сама цель, стоящая перед ней: viz. тотальное и интегральное изменение сознания и природы, приятие древних методов, но лишь как частной деятельности и помощи для иных, особых [методов]. Я не нашел этого метода (как целого) и ничего подобного, выраженного или реализованного, в древних йогах. Если бы я нашел его, я не потратил бы столько времени на то, чтобы проложить путь, я не потратил бы тридцать лет на поиски и внутреннее созидание, когда я мог бы поспешать легко и безопасно к своей цели по путям, уже проложенным и нанесенным в совершенстве на карты, замощенным, сделанным безопасными и ставшими доступными публике. Наша йога – не повторение старых маршрутов, а духовное приключение.

05.10.1935

139

Под этим я подразумеваю нисхождение супраментального сознания на землю; все истины под супраменталом (даже истины высшего духовного на ментальном плане, который является высшим из пока проявленного) являются либо частичными, либо относительными и в любом случае недостаточными и неспособными трансформировать земную жизнь; они могут, самое большее, лишь модифицировать ее и влиять на нее. Суперразум – это обширное Сознание-Истина, о котором говорили древние провидцы; до сих пор были лишь его проблески, иногда – непрямое влияние или давление, но он не был принесен вниз в сознание земли и установлен там. Поэтому принести его вниз – цель нашей йоги.

Но лучше не пускаться в бесплодные интеллектуальные дискуссии. Интеллектуальный ум не может понять, чем является суперразум; какой смысл тогда позволять ему обсуждать то, чего он не знает? Это не рассуждением, а постоянным опытом, ростом сознания и расширением его в Свет, можно достигнуть тех более высоких уровней сознания над интеллектом, откуда можно начинать смотреть вверх на Божественный Гнозис. Те уровни суперразумом еще не являются, но они могут получить что-то от его знания.

Риши Вед никогда не достигали суперразума ради земли или, вероятно, даже не пытались. Они старались индивидуально подняться к супраментальному плану, но они не несли его вниз и не делали его перманентной частью земного сознания. Есть даже стихи Упанишад, в которых делается намек на невозможность пройти через ворота Солнца (символ суперразума) и, все же, оставаться в земном теле. Именно из-за этой неудачи духовное усилие Индии нашло кульминацию в Майяваде. Наша йога является двойным движением восхождения и нисхождения; здесь поднимаются на все более и более высокие уровни сознания, но, в то же время, приносят вниз их силу, не только в разум и жизнь, но в конце концов даже в тело. И высшим из этих уровней, тот, к которому она стремится, является суперразумом. Лишь когда его удастся принести на землю, станет возможна божественная трансформация в земном сознании.

04.05.1930

140

Не могу сказать, достиг ли кто-то из них [Риши Вед] супраментального плана, но восхождение к нему было их целью. Svar, вполне очевидно, – это освещенные регионы Разума между супраменталом и человеческим умом, образованные лучами Солнца. Согласно Упанишадам, те, кто поднимался в эти лучи, возвращались, но те, кто поднимался в само Солнце, назад не приходили. Вот почему восхождение к суперразуму рассматривалось, тогда как нисхождение и организация суперразума здесь (речь не идет о нисхождении Лучей) – нет. Нам не нужно беспокоится о Риши – они придут, если они будут нужны, я полагаю.

141

Вполне возможно, что śloka относится к подъему в верхние миры счастья и света; и это можно назвать освобождением или избавлением. В более поздние времена была сильна идея, что возвращение изо всех этих миров неизбежно и что только освобождением ото всякого космического существования обретают mukti. Риши Вед, похоже, стремились к восхождению в светлый мир или положение над ложью и неведением. В Упанишаде солнце является символом супраментальной Истины и говорится, что те, кто прошел в него, могут вернуться, тогда как те, кто прошел через ворота самого солнца – нет; возможно, это означает, что восхождение в сам суперразум над золотой крышкой надразума было окончательным освобождением. Веда говорит об Истине, скрытой Истиной, где Солнце распрягает своих лошадей из своей колесницы и где все мириады лучей сливаются воедино, и это рассматривалось как цель. Иша Упанишада тоже говорит о золотом люке, скрывающем лик Истины, удалением которого становится зрим Закон Истины, и высшее знание, в котором один Пуруша знаем (so'hamasmi), описывается как “kalyāṇatama” форма Солнца. Все это, похоже, относится к супраментальтальному статусу, символом которого является Солнце.

142

Риши Вед были мистиками древнего типа, которые всюду, в Индии, в Греции, Египте, где угодно, скрывали тайные истины и методы, которыми они обладали, как очень святые и секретные вещи, которые не должны раскрываться непригодным, могущим неправильно понять, неправильно применять, использовать знание и привести его к деградации. Поэтому их писания были облачены в такие выражения, что их тайный смысл мог быть понятен только посвященному, niṇyā vacāṃsi nivacanāni kavaye – тайные слова, которые раскрывают свой смысл только провидцу. Они обладали поверхностным значением, экзотерическим и религиозным, предназначавшимся для людей, и эзотерическим, оккультным, духовным, для посвященных. В их намерения не входило раскрывать подлинную Истину людям; они хотели, чтобы те знали лишь поверхностные истины, которым они соответствовали.

143

Фундаментальное отличие этого учения состоит в том, что существует динамичная божественная Истина (суперразум) и что в нынешний мир Неведения эта Истина может низойти и создать новое Сознание-Истину и обожествить Жизнь. Древние йоги шли прямо из разума к абсолютному Божеству, рассматривали все динамичное существование как Неведение, Иллюзию или Лилу; когда вы входите в статичную и неизменную Божественную Истину, говорили они, вы выходите из космического существования.

Полную версию письма см. здесь

144

Эта йога стремится к сознательному объединению с Божеством в суперразуме и к трансформации природы. Обычные йоги идут прямо из Разума в некое не имеющее характерных черт состояние космического безмолвия и через него стремятся исчезнуть в Высшем. Цель этой йоги – превзойти Разум и войти в Божественную Истину Саччидананды, которая не только статична, но и динамична, и поднять все существо в эту истину.

145

Божественное объединение, да – но для аскетических школ это было объединение с не имеющим характерных черт Брахманом, Непостижимым за пределами существования или, если и с Ишварой, то, все же, с Ишварой в супракосмическом сознании. С этой точки зрения афоризм¹⁶ Патанджали звучит достаточно здраво. Когда он говорит “йога”, он подразумевает процесс йоги, цель которой должна предопределять процесс – ибо прекращением cittavṛtti входят в samādhi, а samādhi является единственным путем объединения, полного и исключительного, с Брахманом за пределами существования.

146

В предыдущих йогах искали именно переживания Духа, который всегда свободен и един с Божеством. Природа должна была меняться лишь в той мере, чтобы не препятствовать этому знанию и переживанию. Полного изменения вплоть до физического искали лишь немногие, да и то больше как “сиддхи”, чем как чего-то еще, не как манифестации новой Природы в земном сознании.

147

Есть много планов над разумом человека – супраментал не единственный; и Сам может быть реализован на всех, – ибо они являются духовными планами.

Разум, витал и физическое смешаны лишь в поверхностном сознании – внутренний разум, внутренний витал, внутреннее физическое отделены друг от друга. Те, кто ищет Себя через древние йоги, отделяют себя от разума, жизни и тела и постигают себя отдельным ото всех этих вещей. Отделить разум, витал и физическое друг от друга вполне можно и без помощи суперразума. Это делается обычными йогами. Различие между этой йогой и древними йогами состоит не в том, что они были некомпетентны и не могли делать этих вещей – они могли это делать достаточно совершенно, – а в том, что они шли от реализации Себя к Нирване или в какие-то Небеса и оставляли жизнь, тогда как эта йога жизнь не оставляет. Супраментал необходим для трансформации земной жизни и существа, не для достижения Себя. Можно реализовать Себя первым и лишь затем реализовать суперразум.

148

Можно ощущать переживания любой садханы как часть этой.

149

Реализация Духа приходит задолго до развития надразума или суперразума; сотни садхаков во все времена имели реализацию Атмана на верхних ментальных планах, buddheḥ parataḥ, но не имели супраментальной реализации. Можно прийти к частичной реализации Себя или Духа, или Божества на любом плане, ментальном, витальном, даже физическом, а при подъеме над обычным ментальным планом человека в более высокий и более широкий разум Сам начинает появляться во всей своей сознательной шири.

Именно полным вхождением в эту широту Себя становится возможным полное прекращение ментальной активности; там приходят ко внутреннему Безмолвию. После этого это внутреннее Безмолвие может оставаться, даже когда имеет место активность любого рода; существо остается безмолвным внутри, деятельность продолжается в инструментах, и все необходимые посвящения и осуществление деятельности, ментальной ли, витальной или физической, приходят из более высокого источника, не потревожив покоя Духа.

Статусы надразума и суперразума еще выше, но прежде чем кто-то сможет понять их, сперва он должен иметь самореализацию, полную деятельность одухотворенного разума и сердца, психическое пробуждение, освобождение заточенного сознания, очищение и полное раскрытие Адхара. Не думайте сейчас об этих высших вещах (надразуме, суперразуме), а добейтесь сперва этих основ в освобожденной природе.

150

Одухотворение означает нисхождение более высокого мира, силы, света, знания, чистоты, Ананды и др., принадлежащих какому-либо из верхних планов от Верхнего Разума до надразума, ибо на любом из них Сам может быть реализован. Это приносит субъективную трансформацию; инструментальная Природа трансформируется лишь в той степени, чтобы стать инструментом в некоторых работах Космического Божества, но сам внутри остается спокойным, свободным и объединенным с Божеством. Но это не является полной индивидуальной трансформацией – полная трансформация инструментальной Природы может прийти, лишь когда будет иметь место супраментальное изменение. До той поры природа остается наполненой многими несовершенствами, но Сам на верхних планах о них не тревожится, поскольку сам он свободен и ими не затрагивается. Внутреннее существо, вплоть до внутреннего физического, тоже может стать свободным и не затрагиваться ими. Надразум подчинен ограничениям в работе действующего Знания, ограничениям в работе Силы, подчинен частичной и ограниченной Истине и т.д. Только в суперразуме полное Сознание-Истина входит в существо.

151

Жить в истинном сознании, значит жить в сознании, в котором так или иначе духовно находятся в объединении с Божеством. Но из этого не следует, что благодаря такой жизни можно обладать полной, точной и непогрешимой истиной обо всех делах, обо всех вещах и всех существах.

152

Божество может быть реализовано на любом плане в соответствии со способностями данного плана, поскольку Божество есть всюду. Йогины и святые реализуют Божество на одухотворенном ментальном плане; это не означает, что они становятся супраментальными.

153

Разве из того, что он – великий человек, следует, что все, что он думает или говорит, правильно? Или из того, что он живет в свете, разве следует, что его свет абсолютен и полон? “Сознание-Истина” – это фраза, которую я использую по отношению к суперразуму. Х не находится в суперразуме. Он может быть и он находится в истинном Сознании, но это – иное дело.

154

Вы, вероятно, разделяете мнение Х: “Божество есть здесь, как может оно нисходить откуда-нибудь?” Божество может быть здесь, но если оно скрыло здесь свой Свет тьмою Неведения и свою Ананду страданием, это, я думаю, делает один план весьма отличным от другого; и даже если кто-то входит в этот сокрытый Свет и прочее, это многое меняет для сознания, но очень мало для Энергии, работающей на этом плане, чей характер остается темным или смешанным.

155

Божественная Сила может действовать на любом плане – она не заточена в границах супраментальной Силы. Супраментал является лишь одним аспектом силы Божества.

156

Садхак интегральной йоги, остановившийся в Имперсональном, больше не является садхаком интегральной йоги. Имперсональная реализация есть реализация безмолвного Себя, чистого Существования, Сознания и Блаженства самих по себе без какого-либо восприятия Существующего, Сознающего, Блаженного. Поэтому она ведет к Нирване. В интегральном знании реализация Себя и имперсональной Саччидананды есть только шаг, хотя и очень важный шаг, или часть интегрального знания. Это – начало, не конец высшей реализации.

157

Эти чувства являются обычной позицией физического сознания, предоставленного самому себе, по отношению к Божеству – полный Агностицизм и неспособность на переживание.

Знание имперсонального Божества само по себе не влияет на материальные факты земли или, по крайней мере, не обязательно. Оно производит лишь субъективную перемену в самом существе и, если оно полное, дает новое видение и позицию по отношению к вещам, нематериальным или материальным. Но полное знание Божества может произвести изменение и в материальных вещах, ибо оно устанавливает работу Силы, которая завершается воздействием даже на эти материальные вещи, представляющиеся физическому сознанию такими абсолютными, непобедимыми и неизменными.

158

Почему нельзя любить и переживать [Космическое и Трансцендентальное Божество] конкретно? Многие делали это. И почему нужно считать, что Он неподвижен, безмолвен и отчужден? Космическое Божество может быть столь же близко, как собственная самость, а Трансцендентальное – как самый близкий друг или возлюбленный. Это лишь физическое сознание сталкивается с некоторой трудностью в реализации этого.

Джайнистская реализация индивидуального божества правильна в той степени, в какой она протекает – ее дефект состоит в том, что она слишком индивидуальна и изолирована.

159

Вопрос: Что происходит в других йогах - безмолвие нисходит или это, скорее, разум входит в тишину? Не похоже, чтобы в раджайоге или в ведантической джнянайоге был процесс нисхождения. Более того, в раджайоге нет никакого упоминания о тишине в бодрствующем сознании - это всехда вопрос вхождения в самадхи. В джнянайоге, однако, состояние бодрствования, похоже, становится освещенным, полным мира и брахмананды.

Я никогда не слышал о безмолвии, нисходящем в других йогах – когда разум смолкает. Однако с тех пор, как я написал о восхождении и нисхождении, мне со всех сторон говорят, что в этой йоге нет ничего нового – поэтому я и удивляюсь, не достигли ли люди восхождения и нисхождения, не зная того! или, по крайней мере, не замечая процесса. Это подобно подъему над головой и занятию там своего места – то, что я и другие переживали в этой йоге. Когда я сказал об этом впервые, люди таращились на меня и думали, что я говорю что-то несуразное. Широта должна была ощущаться в древних йогах, потому что в противном случае там не ощущали бы вселенной в себе, не были бы свободны от телесного сознания или объединения с Анантам Брахманом. Но там речь, главным образом, как в тантрической йоге, идет о сознании, поднимающемся к Брахмарандхре, верхней части головы, как к вершине. Раджайога, конечно, делает акцент на Самадхи как на средстве высшего переживания. Но очевидно, что если Brāhmīsthiti нет в состоянии бодрствования, нет и полноты в реализации. Гита ясно говорит о samāhita (эквиваленте пребывания в Самадхи) и о Brāhmīsthiti как о состоянии бодрствования, в котором живут и выполняют все дела.

09.06.1936

160

Вопрос: Такие конкретные процессы восхождения и нисхождения не могут быть не замечены, если они происходили у других йогинов — они отмечали подъем кундалини в брахмарандхру. Почему, в таком случае, они не замечали приход, скажем, потока брахмананды или света из брахмарандхры в кундалини к муладхаре? Предположим, они не отмечали, потому что это было секретом, но тогда почему они отмечали подъем кундалини вверх?

Если бы в этой йоге не было ничего нового, там должно было бы быть что-то подобное нисхождению — или у Патанджали, или в Хатхайоге Прадипике, или или в Панчадаси и других ведических книгах, в которых упоминаются переживания.

Так я думал всегда. Сам я объясняю это отсутствие переживаний нисхождения в древних йогах тем, что они были ограничены, главным образом, психо-духовно-оккультным уровнем переживания – на котором более высокие переживания входят в безмолвный разум или сконцентрировавшееся сердце посредством своего рода фильтрации и отражения – при том, что поле этих переживаний простирается от Брахмарандхры донизу. Люди поднимались над этим только в Самадхи или в состоянии статичной mukti без какого-либо динамичного нисхождения. Все, что было динамичным, имело место в регионе одухотворенного ментального и витально-физического сознания. В этой йоге сознание (после его подготовки определенным психо-духовно-оккультным переживанием) притягивается вверх над Брахмарандхрой к уровням, принадлежащим собственно духовному сознанию, и вместо простого получения оттуда должно жить там и оттуда полностью изменить нижнее сознание. Ибо там имеет место динамизм, соответствующий духовному сознанию, чьей природой является Свет, Сила, Ананда, Мир, Знание, бесконечная Ширь, ими нужно овладеть и они должны низойти во все существо. В противном случае можно обрести mukti, но не совершенство или трансформацию (кроме относительной психо-духовной перемены). Но если я скажу это, поднимется общий вой протеста против непозволительной смелости говорить об обладании знанием, которого не было у древних святых и мудрецов, и претендовать на то, чтобы превзойти их. В этой связи я могу сказать, что в Упанишадах (особенно в Тайттирия) есть некоторые указания на эти более высокие планы, их природу и возможность собрать все сознание и поднять его в них. Но впоследствии это было забыто, и люди говорили лишь о буддхи как о высшей вещи, сразу над которой находится Пуруша или Сам, но там не было ясной идеи об этих верхних планах. Эрго, восхождение на неведомые и невыразимые регионы возможно в Самадхи, однако нисхождение невозможно – поэтому нет средства, нет возможности трансформации здесь, есть лишь спасение из жизни и mukti в Голоке, Брахмалоке, Шивалоке или Абсолюте.

11.06.1936

161

Вопрос: Не было ли чего-нибудь подобного нисхождению мира у Рамакришны или Чайтаньи? Похоже, у них были интенсивные реализации и видения и глубокие самадхи, но я не читал о нисхождении мира у них. Вероятно, реализации и др. приносили с собой мир и Свет во время самадхи или интенсивных эмоциональных моментов, поэтому они не были особо отмечены — и для поддержания и стабилизации всего этого там должен был быть базис покоя и мира.

Случается, что у людей бывает нисхождение, а они не замечают его, потому что они чувствуют только результат. Обычная йога не идет за пределы духовного разума – люди чувствуют на верхней части головы объединение с Брахманом, но они не осознают сознание над головой. Аналогичным образом, в обычной йоге чувствуют восхождение пробужденного нижнего сознания (Кундалини) к Брахмарандхре, где Пракрити соединяется с сознанием Брахмана, но они не чувствуют нисхождения. Некоторые, может, и имели эти вещи, но мне не известны факты понимания ими их природы, принципа или места в полной садхане. По крайней мере, я никогда не слышал об этих вещах от других, прежде чем я нашел их в своем собственном опыте. Причина та, что древние йогины, когда они шли за духовный разум, проходили в Самадхи, а это означает, что они не пытались быть сознательными на этих верхних планах – их целью был уход в Суперсознание, а не принесение Суперсознания в бодрствующее состояние, что является целью моей йоги.

26.07.1935

162

В Веде нет идеи или переживания персональной эманации или инкарнации какого-либо из ведических богов. Когда Риши говорят об Индре, Агни или Соме в человеке, они говорят о боге в его космическом присутствии, силе или деятельности. Это явствует из самого языка, когда они говорят об Агни как бессмертном в смертных, бессмертном Свете в людях, внутреннем Воителе, Госте в человеческих существах. То же и с Индрой или Сомой. Строительство богов в человеке означает созидание божественных Сил – Индры, Силы Света, Сомы, Силы Ананды, – в человеческой природе.

Без сомнения, Риши ощущали действительное присутствие богов свыше, вокруг себя, но это было обычным общим переживанием, а не чем-то особенным и личным, это не было эманацией или инкарнацией. Можно было видеть или чувствовать присутствие Божества или божественной Силы над головой или в сердце, или в другом центре, или во всех центрах, ощущать присутствие, видеть форму, живущую там; можно быть управляемым во всех своих действиях, мыслях и чувствах этим; можно утратить в нем свою собственную отдельную персональность, идентифицироваться и слиться. Но все это не является инкарнацией или эманацией Божества или Силы. Эти вещи являются универсальными переживаниями, которых может достигнуть любой йогин; достижение этого состояния отношений с Божеством является, в действительности, обычной целью йоги.

Инкарнация – это нечто большее, нечто особое и индивидуальное для индивидуального существа. Это – замещение человеческой персоны Персоной божественного существа и проникновение ее во все движения так, что имеет место динамичная персональная перемена во всех них и во всей природе; не просто изменение характера сознания или общая сдача в его руки, а тонкая интимная персональная перемена. Даже когда инкарнация имеет место с рождения, должны приниматься и человеческие элементы, но когда происходит нисхождение, имеет место тотальное сознательное замещение.

Это – долгий, тонкий и упорный процесс. Инкарнирующая Персона сперва надвигается как влияние, затем входит в центры один за другим – иногда в той же форме, иногда – в другой, затем берет всю природу и ее активности. То, что описываете вы, не соответствует этому процессу; это, похоже, попытка построить богов в себе в ведическом смысле и в ведической манере. В случае успеха это может принести их силы и чувство их присутствия; но это не может привести к инкарнации. Инкарнация предопределяется, избирается для вас; человеческая личность не может избрать или создать инкарнацию для себя своей собственной персональной волей. Пытаться сделать это – значит приглашать духовное бедствие.

Одну вещь нужно сказать – что инкарнация не является целью этой йоги; она является лишь условием или средством достижения цели. Одна единственная цель, которую мы ставим перед собой, – это принести вниз супраментальное Сознание и супраментальную Истину в мир; Истина и одна только Истина является нашею целью, и если мы не можем воплотить эту Истину, сотни инкарнаций ничего не значат. Но принести вниз подлинный супраментал, избавиться ото всех ментальных примесей – нелегкое дело. Просто нисхождение солнц в центры, даже всех семи солнц во все семь центров, – это лишь семя; не сама вещь, сделанная и завершенная. Можно чувствовать нисхождение солнц, можно делать попытку, начало инкарнации, но, все же, пасть в конце, ибо в природе есть изъян, или не суметь пройти через все тяжкие испытания и удовлетворить все суровые требования совершенного духовного успеха. Не только вся ментальная, витальная и физическая природа невежественного человеческого существа должна быть преодолена и трансформирована, но также и три статуса ментального сознания, которые стоят между человеческим и супраментальным, и которые, как и всякий разум, способны допускать великие и фундаментальные ошибки. До той поры могут иметь место нисхождения супраментального влияния, света, силы, Ананды, но супраментальной Истиной невозможно будет обладать, организовать, поставить под ее власть всю природу. А до этого никто не может думать, что он владеет суперразумом, ибо это – заблуждение, которое помешает осуществлению.

И еще одно. Чем более интенсивны приходящие переживания, чем выше силы, которые нисходят, тем больше возможности для заблуждения и ошибки. Ибо сама интенсивность и сама высота силы возбуждают и усиливают движения нижней природы и поднимают в ней все противоположные элементы во всей их силе, которые, однако, часто маскируются под правду и носят маски правдоподобного оправдания. Необходимо великое терпение, спокойствие, трезвость, уравновешенность, безличное различение и искренность, свободная ото всех пятен эго и персонального человеческого желания. Не должно быть никакой привязанности ни к какой своей идее, ни к какому переживанию, ни к какой бы то ни было фантазии, ментальному построению или витальному требованию; свет проницательности всегда должен играть, чтобы обнаружить эти вещи, какими бы светлыми или правдоподобными они ни казались. В противном случае у Истины не будет ни единого шанса установиться в своей чистоте в природе.

163

Описанные методы являются давно устоявшимися методами Джняна Йоги – 1) однонаправленная концентрация, сопровождаемая остановкой мыслей, 2) метод различения или обнаружения своей истинной самости посредством обособления себя от разума, жизни и тела и вхождения в чистое “я” позади; оно тоже может исчезнуть в имперсональном Себе. Обычный результат этого – погружение в Брахмана, в то, что кто-то может считать Сверхсобой [Overself]. Этот Брахман или Атман есть всюду, все находятся в нем, он находится во всех, но во всех он находится не как индивидуальное существо в каждом, а будучи одним и тем же во всех – как Эфир, что есть во всех. Когда погружение в этого Сверхсебя полное, нет ни эго, ни различимого Я, ни какой-либо иной сформированной обособленной персоны или персональности. Все является нераздельным и неразличаемым Одним, либо свободным ото всякой формации, либо несущим в себе все формации, не будучи задеваемым ими; можно реализовать его любым из этих путей. Существует реализация, в которой все вещи движутся в одном Себе и этот Сам непоколебимо стабилен во всех существах; есть и другое, более полное и радикальное, в котором есть не только это, но и все живо постигается как Сам, Брахман, Божество. В первой можно утерять всех существ как творения Майи, оставляя одного только Себя как истину – во второй их легче рассматривать как реальную манифестацию Себя, не как иллюзии. Но можно также рассматривать все существа как души, независимые реальности в вечной Природе, зависящие от одного Божества. Это – характерные реализации Сверхсебя, известные веданте. Но с другой стороны, вы говорите, что этот Сверхсам реализуется как обитающий в сердечном центре, и описываете его как что-то скрытое, появляющееся, когда оно проявляется, как реальный Мыслитель, источник всякой деятельности, но ныне ведущий мысль и деятельность в Истину. Первое описание применимо к Пуруше в сердце, описываемому в Гите как Ишвара, восседающий в сердце, и Упанишадой, как Пуруша Антаратма; второе может быть отнесено также и к ментальному Пуруше, manomayaḥ prāṇaśarīra netā Упанишад, ментальному Существу или Пуруше, который управляет жизнью и телом. Поэтому ваш вопрос, если исходить из этих данных, имеет отношение ко всем этим переживаниям и допускает их, но они смешаны без какого-либо удовлетворительного различения или градации, которые необходимо было сделать или провести между различными аспектами одного Существа. Есть тысячи путей приближения и реализации Божества, и каждый путь имеет свои собственные переживания, обладающие своей собственной истиной и стоящие, действительно, на базисе, одном в своей сути, но комплексном в аспектах, общем для всех, но выражаемом всеми по-разному. От обсуждения всех этих вариаций мало проку; что важно, это хорошо и полно следовать своему собственному пути. В этой йоге можно реализовать психическое существо как часть Божества, восседающего в сердце, с Божеством, поддерживающим ее там – это психическое существо принимает ношу садханы и поворачивает все существо к Истине, Божеству с результатами, имеющими место в разуме, витале и физическом сознании, которых я здесь касаться не буду, – это первая трансформация. Затем мы реализуем одного Себя, Брахмана, Божество, сперва над телом, жизнью, разумом, а не только в сердце, поддерживающего их, – находящегося свыше, свободного и незадеваемого, как статичного Себя во всех, и также динамичного, как активное Божественное Существо и Силу, Ишвара-Шакти, содержащее в себе мир и пронизывающее его, равно как и превосходящее его, проявляющее все космические аспекты. Но что важнее всего для нас, это то, что оно проявляется как превосходящий Свет, Знание, Сила, Чистота, Мир, Ананда, которые мы начинаем осознавать и которые нисходят в существо и прогрессивно заменяют ординарное сознание своими собственными движениями – это вторая трансформация. Мы постигаем также само сознание движущимся вверх, восходящим через множество планов, физический, витальный, ментальный, надментальный [overmental] к супраментальному и к плану Ананды. Здесь нет ничего нового; в Тайттирия Упанишаде говорится, что есть пять Пуруш, физический, витальный, ментальный, Пуруша Истины (супраментальный) и Пуруша Блаженства; она говорит, что нужно втянуть физического себя в витального себя, витального – в ментального, ментального – в себя Истины, себя Истины – в себя Блаженства и так достичь совершенства. Но в этой йоге мы начинаем осознавать не только это взятие, но также излияние силы более высокого Себя вниз, отсюда появляется возможность нисхождения супраментального Себя и Природы, которые будут владеть и изменять нашу нынешнюю природу и превращать ее из природы Неведения в природу Знания-Истины (и, через супраментальную, в природу Ананды) – это третья, супраментальная, трансформация. Этот порядок не всегда сохраняется, ибо у многих духовное нисхождение начинается первым и до выхода вперед психического протекает несовершенным образом, однако прежде чем совершенное и не встречающее сопротивления духовное нисхождение сможет иметь место, необходимо психическое развитие, а последняя, супраментальная, перемена невозможна, пока первые две не будут полными и завершенными. Такова суть дела, изложенная максимально кратко.

164

То, что вы требуете от меня, – это целый том, а не письмо – особенно при том, что это – материи, о которых люди знают меньше, чем ничего, и либо ничего не поймут, либо поймут все неправильно. Однажды, я полагаю, я напишу что-нибудь, но говорить о супраментале сейчас я не собираюсь. О духовной трансформации – возможно, и я закончу письмо на ней.

Я не хочу заходить дальше в вопросе о реализации М. Как я уже сказал, сравнивать бесполезно; каждый путь имеет свою собственную цель, направление и метод, и истина одного пути не обесценивает истины другого. Божество (или, если угодно, Сам) имеет много аспектов и может быть реализовано многими путями – и задерживаться на этих различиях неуместно и бесполезно.

“Трансформация”, это слово, которое я ввел сам (как “суперразум”), чтобы выразить определенные духовные концепции и духовные факты интегральной йоги. Люди сейчас приняли их и используют в таком смысле, который не имеет ничего общего со значением, вкладываемым в них мной. Очищение природы “влиянием” Духа, это не то, что я подразумевал под трансформацией; очищение является лишь частью психической перемены или психо-духовной перемены – кроме того, слово имеет много значений и ему зачастую придается моральный или этический смысл, совершенно чуждый моим намерениям. То, что я понимаю под трансформацией, это нечто динамичное (не просто освобождение Себя или реализация Одного, которая прекрасно может быть достигнута и безо всякого нисхождения). Это – установление духовного сознания, как статичного, так и динамичного, в каждой части существа до подсознания. Это не может быть сделано влиянием Себя, оставляющим сознание фундаментально прежним лишь с очищенным и освещенным разумом и сердцем и успокоенным виталом. Это означает принесение вниз Божественного Сознания, статичного и динамичного, во все эти части и полное замещение им нынешних движений. Его мы находим незавуалированным и несмешанным над разумом, жизнью и телом. И то, что оно может низойти, – это неоспоримый опыт многих, и мой опыт говорит, что ничто, что было бы меньше его полного нисхождения, не может полностью удалить вуаль и примесь и осуществить полную духовную трансформацию. Никакое метафизическое или логическое рассуждение в пустоте о том, что Атман “должен” или что не должен делать, что ему нужно или не нужно делать, здесь неуместно и ничего не стоит. Я могу добавить, что трансформация не является основной задачей других путей, как в этой йоге, – они стремятся лишь к такому очищению и такому изменению, которое ведет к освобождению и за пределы жизни. Влияние Атмана, безусловно, может это сделать – полного нисхождения нового сознания во всю природу сверху донизу для трансформации жизни здесь совершенно не нужно для духовного спасения от жизни.

165

Сердце, о котором говорили Упанишады, соответствует физическому кардиальному центру; это – hṛtpadma тантриков. Как тонкий центр, cakra, оно, считается, повернуто вершиной к спине и основанием кпереди. В какой точно области его ощущают – это не очень важно; главное – ощущать его и быть ведомым им. Я не могу сказать, что реализовал М – но то, что он описывает как Себя, безусловно, является этим Пурушей Антаратма, но занятым здесь, скорее, Мукти и освобожденной деятельностью, чем трансформацией природы. То, что приносит психическая трансформация, это психическое изменение природы, очищающее ее и поворачивающее ее всецело к Божеству. После этого или вместе с этим приходит реализация космического Себя. Древние йоги включали в себя именно эти две вещи и через них они проходили к Мокше, Нирване или удалялись в небесную трансцендентальность какого-либо рода. Йога, практикуемая здесь, включает в себя и освобождение, и трансцентентацию, но она принимает освобождение или даже определенную Нирвану, если та приходит, как первый, а не как последний шаг своей сиддхи. Какого бы выхода к Трансцендентальному или через Трансцендентального она ни достигала, это – восхождение, сопровождаемое нисхождением силы, света, сознания, которые были достигнуты, и именно благодаря такому нисхождению достигается духовная и супраментальная трансформация здесь. Этого, похоже, М и в мыслях не допускает; он считает Нисхождение ненужным и логически невозможным. “Божество есть здесь, откуда же Оно будет нисходить?” – его аргумент. Но Божество есть всюду, оно находится как внутри, так и свыше, у него есть много жилищ, у его лука Силы – далеко не одна тетива, есть много уровней его динамичного Сознания, и каждый имеет свой собственный свет и силу. Оно не ограничено своим местом в сердце или одним миром психо-духовной реализации. Оно имеет также и в супраментальное жилище над сердечным центром и над центром разума и может нисходить оттуда, если захочет.

166

Я думаю, что реализации Раматиртхи были, скорее, ментальными, чем какими-либо еще. У него было раскрытие верхнего разума и реализация там космического Себя, но я не нахожу доказательств трансформированного ума и витала; эта трансформация не является ни результатом, ни целью Йоги Знания. Реализация Йоги Знания имеет место, когда кто-то чувствует, что он живет в шири чего-то безмолвного, не имеющего черт и универсального (называемого Собой), а все остальное видится лишь как формы и имена; Сам реален, и ничего более. Реализация “меня самого в других формах” является частью этой реализации или шагом к ней, но в полной реализации “меня” исчезает так, что там есть только один тот Сам, или, скорее, Брахман. Ибо Сам есть просто субъективный аспект Брахмана, точно также, как Ишвара является его объективным аспектом. Это – ведантическое “Знание”. Результатом его является мир, безмолвие, освобождение. Что до активной Пракрити (разум, витал, тело), то Йога Знания не ставит своей целью трансформировать ее – это было бы бесполезно, поскольку она считает, что если пришло освобождение, все это слетит вместе со смертью. Единственная желанная перемена – это избавление от идеи эго и реализация истинным одного верховного Себя, Брахмана.

167

Я не читал написанного Рамдасом и совершенно не знаю ни его, ни возможного уровня его опыта. Его слова, цитируемые вами, могут быть выражением просто веры или пантеистического переживания; очевидно, если они использовались или предназначались для доказательства тезиса, что Божество есть всюду и является всем, а потому все является хорошим, будучи Божеством, то они представляются мне несостоятельными. Но иметь такое чувство или реализация в ведантической садхане как переживание – вполне обычная вещь; в действительности, без него не было бы ведантической садханы. Я и сам имел его на различных уровнях сознания и в бесчисленных формах, и я встречал множество людей, у которых оно было очень искренним не как интеллектуальная теория или чувственное восприятие, а как духовная реальность, которая для них была слишком конкретна, чтобы отрицать ее, к каким бы парадоксам она ни приводила обычный интеллект.

Конечно, это не означает, что все здесь хорошо или что в иерархии ценностей бордель также хорош, как и Ашрам, однако это означает, что все является частью одной манифестации и что во внутреннем сердце как мудреца и святого, так и во внутреннем сердце проститутки есть Божество. Опять же, его переживание состоит в том, что в мире есть Одна Сила, работающая и в его добре, и в его зле – одна Космическая Сила; она работает и в успехе (или неудаче) Ашрама, и в успехе (или неудаче) борделя. В этом мире все вещи делаются использованием этой силы, хотя использование ее соответствует природе использующего, один использует ее для работ Света, другой – для работ Тьмы, третий – для смеси того и другого. Я не думаю, что какой-нибудь ведантин (кроме, возможно, какого-нибудь модернизированного) считает, что все здесь хорошо – ортодоксальная ведантическая идея заключается в том, что все здесь является смесью добра и зла, игрою Неведения, а потому – игрою дуальностей. Христианские миссионеры, я полагаю, считают, что все, что Бог ни делает, хорошо с моральной точки зрения, поэтому их шокируют даосские священники, помогающие работе борделя своими ритуалами. Но разве христианские священники не взывают о Божьей помощи для уничтожения людей и разве не пели иные из них “Te Deums” на победу, одержанную благодаря резне, голодной смерти женщин и детей? Даос, который верит лишь в Имперсональное Дао, более последователен, а ведантин (который верит, что Всевышний – вне добра и зла, что это Космическая Сила, которую Всевышний послал сюда, работает через дуальности, а потому – через добро и зло, через радость и страдание) придерживается теории, которая, по крайней мере, объясняет двойной факт переживания – Всевышнего, который есть ВсеСвет, ВсеБлаженство и ВсеКрасота, и мира смешанного света и тьмы, радости и страдания, прекрасного и безобразного. Он говорит, что дуальности приходят из-за разделяющего Неведения, и пока вы допускаете это разделяющее Неведение, вы не можете избавиться от этого, но можно выйти из него в переживании и иметь реализацию Божества во всем и Божества всюду, и тогда вы начнете постигать Свет, Блаженство и Красоту за всем, и это – единственное, что нужно сделать. Также вы начнете постигать одну Силу и сможете использовать ее или позволите ей использовать вас для роста Света в вас и в других – отныне не для удовлетворения эго и не для работ неведения и тьмы.

Что до дилеммы о жестокости, я не знаю, как ответил бы Р. Одним из ответов мог бы быть такой: Божество внутри нас ощущается через психическое существо, и природа психического существа является природой Божественного Света, Гармонии, Любви, но оно скрыто менталом и обособленным витальным эго, из которого, естественно, идут борьба, ненависть и жестокость. Поэтому естественно ощущать в добре касание Божества, тогда как жестокость ощущается как скрывающая маска или извращение в Природе, хотя это и не помешает человеку, достигшему реализации, чувствовать и встречать Божество за этой маской. Я даже знаю примеры, когда восприятие Божества во всех, сопровождаемое интенсивным переживанием универсальной любви и широким переживанием внутренней гармонии, производило экстраординарный эффект, делая всех вокруг сердечными и доброжелательными, даже самых грубых, безжалостных и жестоких. Вероятно, какое-то подобное переживание и лежит в основе заявления Р о доброте. Что до Божественной работы, опыт реализации ведантина состоит том, что позади путанной смеси добра и зла работает что-то, что постигается им как Божество, и оглядываясь на свою собственную жизнь он видит, что каждый шаг, счастливый или несчастливый, предназначался для его прогресса, видит, как он вел его к росту его духа. Естественно, полностью это приходит с прогрессом реализации; до той поры он должен идти, опираясь на веру, которая часто может слабеть и временно сменяться горем, сомнением и отчаянием.

Что до моих работ, я не знаю среди них такой, которая разрешала бы эту трудность. Вы найдете, в основном, провозглашение ведантического опыта, потому что именно через него я прошел, и хотя я прошел к чему-то за его пределами, он представляется мне самой прямой и радикальной подготовкой к тому, что стоит дальше, хотя я и не говорю, что проходить через него обязательно. Но каково бы ни было решение, мне кажется, что ведантин прав, настаивая на том, что для его обнаружения нужно принять два факта: превалирование зла и страдания здесь и переживание того, что свободно от них – и что только через прогрессирующее переживание можно прийти к решению – через примирение ли, победное нисхождение, или через спасение. Если мы отталкиваемся от той основы, взятой за аксиому, что превалирование страдания и зла в настоящем и в непреложном внешнем факте уже само по себе опровергает все, пережитое мудрецами и мистиками, представляющими другую сторону – реализуемое Божество, – тогда никакое решение не представляется возможным.

15.04.1934

168

Нет, конечно, я не имел в виду, что ведантин, который видит более великую работу за внешностями мира, живет в мире, отличном от этого материального мира – если бы я имел в виду это, все, что я написал, было бы бессмысленно. Я имел в виду ведантина, который живет в этом мире со всем его страданием, неведением, уродством и злом и сталкивается с ними в полной мере, преданный и брошенный друзьями, терпящий неудачи во внешних делах и крушение желаний в жизни, атакуемый и преследуемый, подверженный болезням, постоянно встречающий трудности, борьбу и запинки в своей йоге. Это означает не то, что он живет в ином мире, а то, что он иначе встречает испытания, удары и опасности. Он принимает их как природу этого мира, как результат эгоистического сознания, в котором он живет. Он старается, поэтому, вырасти в иное сознание, в котором он ощущает то, что находится за видимой поверхностью, и по мере его роста в этом более обширном сознании он все больше и больше начинает чувствовать работу позади, которая помогает ему расти в духе и ведет его к господству [над собой] и свободе от эго и неведения, и он видит, что все это использовалось с этой целью. До той поры, пока он не достигнет этого сознания с его более обширным знанием, он должен идти с помощью веры; его вера может порой слабеть, но она возвращается и проносит его через все трудности. Все не обязаны принимать эту веру и это сознание, но для духовной жизни за ними есть что-то великое и истинное.

169

Одну вещь, чувствую, я должен сказать в связи с вашим замечанием касательно души Индии и высказыванием Х об этом “акценте на посюсторонности и исключении потусторонности”. Я не вполне понимаю, в какой связи было сделано это замечание или что он подразумевал под этой посюсторонностью, но я чувствую, что необходимо сказать о моей собственной позиции в этом вопросе. Моя собственная жизнь и моя йога со времен приезда в Индию всегда были и по ту и по эту сторону этого мира без какого-либо исключения той или иной стороны. Все человеческие интересы, я полагаю, являются посюсторонними, и большинство из них входили в мою ментальную сферу, а некоторые, как политика, в мою жизнь; но в то же самое время, с тех пор, как я впервые ступил на землю Индии на причале Аполло в Бомбее, ко мне стали приходить духовные переживания, но они не были оторваны от этого мира, а имели внутреннее и бесконечно непосредственное отношение к нему, такое, как в чувстве Бесконечного, пронизывающего материальное пространство, и Имманентного, живущего в материальных объектах и телах. В то же время, я обнаружил, что вступаю в супрафизические миры и планы, из которых можно влиять и воздействовать на материальный план, поэтому я не могу разрывать или непримиримо противопоставлять то, что я называю двумя полюсами существования, и все, что лежит между ними. По мне, все является Брахманом, и я нахожу Божество всюду. Каждый имеет право отбросить посюсторонность и избрать только потусторонность, и если он обретает мир в своем выборе, он, воистину, блажен. Лично я не нашел нужным делать это, чтобы обрести мир. Также и в своей йоге я обнаружил, что продвигаюсь к тому, чтобы включить в свое поле зрения оба мира – духовный и материальный – и установить Божественное Сознание и Божественную Силу в человеческих сердцах и земной жизни не только ради личного спасения, но и для жизни божественной здесь. Эта цель мне представляется настолько же духовной, как и всякая другая, и тот факт, что она принимает эту жизнь с ее земными занятиями и земными вещами в сферу своего внимания, не может, я полагаю, опорочить ее духовность или изменить ее индийский характер. Это, по крайней мере, всегда было моей точкой зрения и опытом реальности и природы мира, разнообразных вещей и Божества: это мне представляется настолько близким к интегральной истине относительно них, насколько это возможно, и поэтому я говорил о стремлении к этому как об интегральной йоге. Конечно, каждый волен отвергать или не верить в интегральность такого рода или вообще быть уверенным в духовной необходимости потусторонности, но это делает практику моей йоги невозможным. Моя йога, действительно, может включать в себя полный опыт иных миров, плана Всевышнего Духа и других, промежуточных, планов и их возможного влияния на нашу жизнь и на материальный мир; но в ней вполне можно настаивать только на реализации Всевышнего Существа, или Ишвары, даже в одном аспекте, Шивы, Кришны как Господа мира и Хозяина нас самих и наших работ; или же [на реализации] Универсальной Саччидананды; достигнуть эссенциальных результатов этой йоги впоследствии и пройти от них к интегральным результатам, если вы принимаете идеал божественной жизни и завоевания этого материального мира Духом. Именно это видение и переживание различных вещей и истины существования дали мне возможность написать Жизнь Божественную и Савитри. Реализация Всевышнего, Ишвары, безусловно, является эссенциальной вещью; но приближаться к Нему с любовью, преданностью и bhakti, служить Ему своими работами и знать Его, не обязательно интеллектуально, а в духовном переживании, это – тоже эссенциально на пути интегральной йоги. Если вы принимаете настояния К, что только это и ничто иное должно быть вашим путем, что именно это вы должны достичь и реализовать, тогда никакая эксклюзивная потусторонность не может быть вашим путем. Я уверен, что вы вполне способны достигнуть этого и постигнуть Божество, и я никогда не разделял ваших постоянно возвращающихся сомнений относительно вашей способности, и их упорное возвращение – не основание для убежденности в том, что они никогда не могут быть преодолены. Такое упорное возвращение было свойственно садхане многих, кто, в конце концов, вышел победителем и достиг цели; даже садхана очень великих йогинов не была свободна от таких яростных и постоянных возвращений, иногда они были особыми объектами таких упорных нападений, как я указывал во многих местах в Савитри, а это было основано, в действительности, на моем собственном опыте. В природе этих рецидивов, обычно, есть постоянное возвращение одних и тех же враждебных переживаний, одного и того же враждебного сопротивления, мыслей, разрушительных для всякого убеждения, веры и надежды на будущее садханы, сомнений в том, что уже известно как истина, импульсов отказаться от йоги и другие гибельные советы, подталкивающие к déchéance.¹⁷ Ход, которому следуют эти атаки, в действительности, не одинаков у всех, но, все же, они имеют общее фамильное сходство. В конечном итоге их можно победить, если начать постигать природу и источники этих нападений и выработать способность наблюдать их, не будучи поглощенным или вовлеченным в их бездну, и, наконец, если стать свидетелем их феномена, понимая их и отказывая им в санкции разума, даже когда витал еще вертится в водовороте, а большая часть внешнего физического разума еще допускает враждебные внушения. В конце концов эти атаки теряют свою силу и покидают природу; возвращение становится слабым или не имеет сил для продолжения: даже если они очень привязчивы, их можно будет отсечь очень быстро или сразу. Самая сильная позиция – рассматривать эти вещи как то, чем они реально и являются: как вторжение темных сил извне, пользующихся определенными открытыми участками в физическом уме или в витальной части, а не как подлинную часть себя самого и не как спонтанное творение своей собственной природы. Создавать путаницу и темноту в физическом уме и вносить в него или пробуждать в нем ошибочные идеи, темные мысли, ложные впечатления – излюбленный метод этих атак, и если они могут заручиться поддержкой этого ума благодаря его сверхуверенности в своей собственной правоте или в естественной верности собственных впечатлений и выводов, тогда они получают плацдарм для своих маневров, пока истинный разум не утвердит себя вновь и не разгонит тучи. Другое их средство – пробуждать какое-либо чувство обиды или болезненного недовольства в нижних витальных частях и сохранять их таковыми как можно дольше. В таком случае нужно найти эти открытые участки в своей природе и научиться держать их постоянно закрытыми для этих атак либо научиться выдворять интервентов сразу или по возможности быстро. Эти возвращения – не доказательство неспособности; если занять правильную внутреннюю позицию, они могут и они будут преодолены. Нужно верить в Господа нашей жизни и работ, даже если долгое время Он скрывает Себя; и тогда, в Им избранный час, Он откроет Свое Присутствие.

Вы всегда верили в Гуруваду: тогда я должен попросить вас обратить вашу веру на Гуру и его руководство и уповать на Ишвару, на то, что Он даст вам осуществление, иметь веру в мою терпеливую любовь, в нежность, божественную доброжелательность и добрую любовь Матери, твердо стоять против всех атак и настойчиво идти вперед к духовной Цели и всеосуществляющему и всеудовлетворяющему касанию Всеблаженного, Ишвары.

28.04.1949

170

Я послал вам обещанное письмо сегодня; вы увидите, что оно является больше “защитой евангелия обожествления жизни”, чем ответом на точные выражения вашего письма, защитой от критики и непонимания менталитета (или, чаще, виталитета), который или понимает неправильно, или отшатывается – или, вероятно, неправильно понимает, потому что отшатывается, а отшатывается потому, что неправильно понимает и мой метод, и мою цель. Это – не все, что можно сказать в защиту, а лишь ответы по основным направлениям. Остальное – потом.

Все сказанное, однако, может быть понято неправильно; поэтому я проясню или попытаюсь прояснить определенные вещи.

И хотя я делаю акцент на вещах божественных в ответ на чрезмерную (поскольку противоположную) настойчивость на вещах человеческих, не нужно понимать это так, словно я отвергаю все человеческое – человеческую любовь, человеческое поклонение или любую другую полезную форму человеческого приближения как часть йоги. Я никогда не поступал так, в противном случае, Ашрама быть не могло бы. Садхаки, которые вошли в йогу, являются человеческими существами, и если бы им не позволялось человеческое приближение вначале и еще долгое время, они были бы неспособны начать йогу или не смогли бы продолжать ее. Дискуссия возникла только из-за того, что слово “человеческий” используется на практике не только как идентичное человеческому виталу (и внешнему разуму), но и как идентичное определенным формам человеческой витальной эгоистической природы. Но человеческий витал содержит в себе много другого, и он полон превосходного материала. Все, что нужно для йоги, это чтобы этот материал использовался правильно, с правильной духовной позиции, а также чтобы человеческое приближение к Божеству не превращалось в постоянный человеческий бунт и протест против него. И этого мы просим лишь ради успеха самого приближения и того человеческого существа, которое приближается.

Обожествление не означает уничтожения человеческих элементов; оно означает принятие их, показ им пути их собственного совершенства, подъем их очищением и совершенством до их полной силы и Ананды, а это означает подъем всей земной жизни к ее полной силе и Ананде.

Если бы в человеческой витальной природе не было сопротивления, если бы не было давления сил, враждебных этой перемене, сил, находящих восторг в несовершенстве и даже в извращении, эта перемена совершалась бы сама собою без труда естественным и безболезненным расцветанием – как, например, ваши собственные поэтические и музыкальные силы расцвели здесь легко и быстро под светом и дождем духовного и психического влияния – потому что все в вас желало этой перемены и ваш витал решился признать несовершенства, чтобы отбросить всякую неправильную позицию (например, желание славы), чтобы посвятить себя и быть совершенным. Обожествление жизни означает, на деле, более великое искусство жизни; ибо нынешнее искусство жизни, творимое эго и неведением, является чем-то относительно посредственным, грубым и несовершенным (как и низшие формы живописи, музыки и литературы, которые, тем не менее, чаще привлекают обычный человеческий разум и витал), и именно духовным и психическим раскрытием и очищением оно должно достичь своего истинного совершенства. Это может быть сделано лишь ее погружением в Божественный Свет и Пламя, в котором ее материалы будут очищены от всего тяжелого шлака и превращены в благородный металл.

К несчастью, здесь есть сопротивление, очень темное и упорное сопротивление. Это делает необходимым негативный элемент в йоге, элемент отвергания того, что стоит на пути, элемент давления на те формы, которые грубы и бесполезны, для их исчезновения, на те, которые полезны, но несовершенны или искажены, для поддержания или нового раскрытия их истинного движения. Для витала это давление мучительно, во-первых, потому, что он темен и не понимает, и, во-вторых, потому, что в нем есть части, которые хотят, чтобы их оставили на их грубые движения, и не хотят меняться. Вот почему вмешательство психической позиции так полезно. Ибо психическое имеет счастливое доверие, готовое понимание и отклик, спонтанную сдачу; оно знает, что касание Гуру помогает, а не вредит, или, как Радха в поэме, уверено: что бы ни делал Возлюбленный, это ведет к Божественному Восторгу.

В то же время, вы должны судить о йоге не по негативной части движения, а по ее позитивной стороне; ибо негативная часть временна и преходяща, она исчезнет, одна позитивная часть имеет значение для идеала и для будущего. Если вы берете условия, принадлежащие негативной стороне и преходящему движению, как закон будущего и указание на характер йоги, вы совершите серьезную ошибку в своем приговоре, великую ошибку. Эта йога не является отверганием жизни или отверганием близости и сокровенных отношений между Божеством и садхаком. Ее идеал стремится к величайшей близости и к объединению на физическом плане так же, как и на других планах, в наибольшей божественной широте, полноте и радости жизни.

171

Шри Ауробиндо не имеет замечаний¹⁸ к комментариям Гексли, с которыми он полностью согласен. Но во фразе “их высот мы всегда можем достигнуть”, “мы”, вполне очевидно, относится не к человечеству в целом, а к тем, кто имеет достаточно развитую внутреннюю духовную жизнь. Это, возможно, то, что Шри Ауробиндо думал о своем собственном опыте. После трех лет духовного усилия с минимальными результатами, ему был показан йогином способ, как сделать ум безмолвным. Он полностью преуспел в этом за два или три дня, следуя указанному методу. Там было полное молчание мысли, чувства и всех обычных движений сознания, кроме чувственного восприятия и узнавания окружающих вещей без какой-либо сопровождающей это концепции или иной реакции. Чувство эго исчезло и движения обычной жизни, также как речь и деятельность, продолжались благодаря лишь какой-то привычной активности Пракрити, которая не ощущалась исходящей от себя. Но чувственное восприятие, которое оставалось, видело все вещи в высшей степени нереальными; это чувство нереальности было всепоглощающим и универсальным. Лишь какая-то неопределимая Реальность постигалась как истина, которая была вне пространства и времени и не имела отношения ни к какой космической активности, но, все же, встречалась, куда бы вы ни повернулись. Это состояние оставалось, не ослабевая, несколько месяцев, и даже когда чувство нереальности исчезло и имело место возвращение в мировое сознание, внутренние мир и свобода, которые были результатом этой реализации, перманентно оставались позади всех поверхностных движений, и суть самой реализации не утратилась. В то же время, переживание продолжалось: что-то иное, отличное от него самого, приняло его динамичную активность и говорило и действовало через него без какой-либо персональной мысли или инициативы. Что это было, оставалось неизвестным, пока Шри Ауробиндо не пришел к реализации динамичной стороны Брахмана, Ишвары, и не ощутил себя движимым им во всей своей садхане и деятельности. Эти реализации и другие, последовавшие за ними, такие как реализация Себя во всех и всех в Себе и всех как Себя, Божества во всем и всего в Божестве, и являются теми высотами, которые Шри Ауробиндо имеет в виду, когда говорит, что к ним всегда можно подняться; ибо подъем к ним не был упорно долгим и трудным. Единственной реальной трудностью, потребовавшей десятилетий духовного усилия в работе, ради достижения полноты, было полностью применить это духовное знание к миру и поверхностной психологической и внешней жизни и произвести ее трансформацию и на верхних уровнях Природы, и на обычных ментальном, витальном и физическом уровнях – до подсознания и фундаментального Несознания и до верховного Сознания-Истины, или суперразума, единственно в котором динамичная трансформация может быть всецело интегральной и абсолютной.

04.11.1946

172

Из этих выдержек¹⁹ мне не ясна истинная природа трансформации, о которой здесь говорится. Похоже, это что-то ментальное и моральное с любовью к Богу и определенного рода объединением в обособленности, приносимым с помощью этой любви как одухотворяющим элементом.

Любовь к Богу, объединение в обособленности через эту любовь и трансформация природы высвобождением определенных ментальных, этических, эмоциональных – вероятно, даже физических способностей (ибо вайшнавы говорят о новом cinmaya теле) – это принципы вайшнавистской йоги. Поэтому здесь нет ничего, чего уже бы не было на этой линии азиатского мистицизма, где ищут Персональное Божество и настаивают на вечно существовавшем и неумирающем индивидуальном существе. Духовный подъем природы к ее высшим возможностям является частью тантрической дисциплины – поэтому это тоже не отсутствует в индийской йоге. Автор, похоже, как и большинство европейских писателей, знает лишь Иллюзионизм [Майяваду] и Буддизм и принимает их за всю мудрость Азии (sagesse asiatique);²⁰ но и здесь он неверно интерпретирует их идею и их опыт. Адвайта, даже в своей крайней форме, не стремится к уничтожению существования, к ничто, к концу бытия и разрушению сути. Лишь буддизм определенного нигилистического рода стремится к этому, но и то, это Ничто, Шунья, описывается на другой его стороне как Перманентный. К чему эти дисциплины стремились, так это к уходу из Времени к Вечному, сбрасыванию конечного и приятию Бесконечного, сбрасыванию оков эго и его результатов, желания, страдания, ложного существования, чтобы жить в истинном Себе. Эти описания христианина показывают полное невежество автора в отношении описываемой им реализации, ее бесконечности, свободы, исключительного мира, экстаза Брахмананды. Это – угасание ограниченной индивидуальной персональности, но также и освобождение в космическое, а затем в трансцендентальное сознание – затухание мысли и жизни, но освобождение в неограничиваемом сознании, знании и бытии. Персональность исчезает, но в чем-то более великом, чем она, не в меньшем, не в простом “Néant”.²¹ Если скажут, что это отрицает земную жизнь, то христианский идеал делает то же, ибо христианский идеал стремится к небесному существованию вне земного существования (вне этой единственной земной жизни, ибо реинкарнация не допускается), которое есть лишь юдоль горя и испытаний. Он настаивает на сохранении духовной персональности, но то же делают вайшнавизм, шайвизм и другие “азиатские” идеалы. Незнание автором многосторонней азиатской мудрости лишает это ниспровержение всякой ценности.

Фразы, которые поразили вас поверхностным сходством с нашим идеалом трансформации, носят общий характер и могут быть приняты без колебаний любой духовной дисциплиной, даже Иллюзионизм мог бы включать это как стадию или попутное переживание. Все зависит от контекста, который вы вкладываете в слова, от того, о каком именно изменении сознания и жизни они говорят. Если это – трансформация “от греха к святости” объединением души с Богом “в интеллектуальном свете, полном любви” – самая определенная фраза из этих выдержек, – тогда она не идентична, а очень далека от того, что подразумеваю под трансформацией я. Ибо трансформация, к которой я стремлюсь, это – трансформация не из греха в святость, а из нижней природы Неведения в Божественную Природу Света, Мира, Истины, Божественной Силы и Блаженства за пределами Неведения. Она путешествует к верховному самосуществующему благу и оставляет позади себя ограниченную спотыкающуюся человеческую концепцию о грехе и добродетели; это не интеллектуальный свет является солнцем ее стремления, а духовный супраинтеллектуальный супраментальный свет; это не святость является ее кульминацией, а божественное сознание – или, если угодно, бытие душою, духом, сознательной самостью, божеством. Поэтому между двумя этими видами или степенями трансформации имеется огромное различие.

I. “C'est un abandon héroïque où l'âme parvient au sommet de l'activité libre, où la personne se transforme, où ses facultés sont épurées, déifiées par la grâce, sans que son essence soit detruite.”²²

Что подразумевается под свободной деятельностью? По нам, для свободы необходима свобода от тьмы, ограниченности, заблуждения, страдания, поднятие над невежественной низшей Природы, но также и тотальная сдача Божеству. Свободная деятельность – это деятельность Божества в нас и через нас; никакая иная деятельность не может быть свободной. Это, похоже, принимается во II и III фрагментах, однако эта концепция настолько же древняя, как и само духовное знание – она не является особенностью католицизма. Опять же, что подразумевается под очищением и обожествлением Милостью? Если это – этическое очищение, оно идет очень недалеко и не приносит обожествления. Опять же, если это обожествление ограничено интеллектуальным светом, то и в лучшем случае оно будет бедным. Аналогичная цель ставилась и в древней индийской духовности, но она имела более широкий размах и большую высоту, чем эта. Нет такой духовной дисциплины, которая не стремилась бы к очищению или к обожествлению разрушением сути – такой вещи быть не может; сама фраза бессмысленна и противоречит себе. Суть существа неразрушима. Даже самая крайняя адвайтическая дисциплина не стремится к такому разрушению; ее цель – чистейшая чистота эссенциального себя. Трансформация стремится к такой эссенциальной чистоте чистого Духа, но она также ищет чистоты и божественности высшей Природы; это не суть существа, а темные стороны нашей неразвитой несовершенной природы должны быть разрушены и заменены манифестацией божественной Природы. Монистическая Адвайта стремится к исчезновению эго, не сути персоны; она достигает этого исчезновения идентичностью с Одним, растворением сконструированного Природой эго в реальности вечного Себя, ибо то, говорит она, а не эго, является сутью персоны – so'ham, tat tvam asi. В нашем представлении о трансформации тоже есть разрушение эго, его исчезновение в космическом и божественном сознании, но этим уничтожением мы открываем истинную или духовную персону, которая является вечной частью Божества.

⁵ II. “La contemplation du Chrétien est inséparable de l'état de Grâce et de la vie divine. S'il doit s'anéantir, c'est encore sa personnalité qui triomphe en se laissant arracher à tout ce qui n'est pas elle, en brisant tous les liens qui l'unissent à son individu de chair, afin que le Dieu vivant puisse s'en saisir, l'assumer, l'habiter.”²³

III. “Liberté consiste d'abord à subordonner ce qui est inférieur dans sa nature à ce qui lui est supérieur.”²⁴

Эти отрывки могут быть взяты в указанном выше смысле и как заявления, перекликающиеся с нашим идеалом; но использование слова “персональность” приводит к путанице. Персональность – это временная формация, и делать ее вечной, значит делать вечным неведение и ограниченность. Истинное “Я” – это не ментальное эго и не нынешняя персональность, которая является лишь маской, “а то вечное”Я“, которое надевает разные персональности в разных жизнях. Христианская и европейская концепция единственной жизни на земле имеет тенденцию совершать эту ошибку, принимая нашу нынешнюю проявленную персональность за всего себя... Опять же, это не просто телесная индивидуальность, к которой неведение привязывает нас, но и ментальная и витальная индивидуальность тоже. Все эти оковы должны быть разбиты, несовершенные формы разума должны быть превзойдены, разум трансформирован в нечто за пределами разума, жизнь – в божественную жизнь, если мы хотим реальной трансформации, а не просто нового формирования или подъема мерцаний Неведения.

IV.”Cette solitude de l'âme (de l'ascète asiatique)... n'est pas le vrai loisir spirituel, la solitude active où s'opère la transformation du péché en sainteté par l'union de l'âme avec Dieu dans une lumière intellectuelle toute pleine d'amour.”²⁵

Я уже прокомментировал это описание трансформации и могу добавить только одно. Уединенность себя в Божестве, без сомнения, должна быть как пассивной и статичной, так и динамичной; но никто, кто не достиг безмолвной и неподвижной уединенности вечного Себя, не может иметь свободной и интегральной активности верхней божественной Природы. Ибо эта активность основана на тишине и тишиною свободна.

V. “...la vie chrétienne – mystique, progressive – qui est un enrichissement, un élargissement infini de la personne humaine.”²⁶

Это не отвечает нашему представлению о трансформации – ибо человеческая персона является ментальным существом, ограниченным жизнью и телом. Обогащение и расширение ее не может пройти дальше крайних границ ее формулы, она может лишь расширять и украшать свою нынешнюю бедность и узость. Она не может выйти из ментального неведения в более великую Истину и Свет или принести их вниз в какой-либо полноте в земную природу, что является целью трансформации, как мы понимаем ее.

VI. “Pour l'asiatique la personnalité est la chute de l'homme; pour le chrétien, c'est le dessein même de Dieu, le principe de l'union, le sommet naturel de la création, qu'il appelle tout entière à la Grâce.”²⁷

Персональность этой одной единственной жизни человека является формацией Неведения, следовательно она является падением; она не может быть вершиной существа. Мы не допускаем, что она является вершиной природного творения, а говорим, что существуют более высокие вершины, к которым мы должны подниматься и раскрывать их силы в земной природе. Природное творение – это эволюция скрытого Божественного Сознания в Природе, которое ограничено и сперва маскируется Неведением. Оно еще должно подняться из Неведения – а потому подняться за человеческую персону в божественную персону. Именно в этой духовной эволюции Божественный План (dessein de Dieu) проявляет свою главную и многозначительную линию и зовет все творение к венчающей Милости.

Вы видите, таким образом, что сходство описываемой здесь трансформации и нашего идеала имеется лишь на поверхности, в словах, но не в их содержании, которое гораздо уже и совсем иного порядка. Если здесь и есть определенное согласие и совпадение, это благодаря тому, что является общим (определенное обращение сознания) для всех духовных дисциплин, ибо все, на Востоке или на Западе, имеют одну суть опыта – это в своем развитии, уровне, повороте в том или ином аспекте или же в их стремлении к тотальности Истины они отличаются.

173

Между христианской концепцией (Царствия Небесного) и идеей о супраментальном нисхождении нет никакой связи. Христианская концепция предполагает состояние вещей, достигнутое религиозной эмоцией и моральным очищением; но эти вещи обладают не большей способностью изменить мир, какими бы ценными они ни были для индивида, чем ментальный идеализм или другая сила, призываемая с такими намерениями. Христианин намеревается заменить раджасическое и тамасическое эго саттвичным религиозным эго, но хотя это и может быть сделано в индивидуальном достижении, это никогда не достигало и не достигнет успеха в массах. Это намерение не имеет более высокого духовного или психологического знания за собой и игнорирует человеческий характер и источник трудности – дуальность разума, жизни и тела. До той поры, пока здесь не будет нисхождения новой Силы Сознания, не подчиненной дуальностям, но, все же, динамичной, которая обеспечит новую основу и подъем центра сознания над разумом, Царство Бога на земле может быть лишь идеалом, а не фактом, реализованным в общем земном сознании и земной жизни.

¹ “Майя означает ничто иное, как свободу Брахмана от обстоятельств, через которые он выражает себя”. (Шри Ауробиндо. Йога и ее цели)

² Философский журнал, с которым Шри Ауробиндо сотрудничал в период с 1914 по 1921 г.

³ В действительности, это не иллюзия, в смысле воздействия на сознание чего-то, не имеющего под собой основы, нереального, а неверная интерпретация осознающим разумом и чувством и искажающий подход к проявленному существованию.

⁴ “Ибо за пределами sad ātman есть безмолвие asat, которое буддийские нигилисты постигают как śūnyam, а за пределами этого безмолвия есть parātpara puruṣa (puruṣo vareṇya ādityavarṇas tamasaḥ parastāt).” (Шри Ауробиндо. Йога и ее цели)

⁵ “Великие... отказываются от своего права на дальнейшее продвижение к еще более Высокой Эволюции и остаются в Космосе ради блага всех живых существ... Именно эти бодхические Силы... которые ведут человеческий род... к совершенному социальному порядку на земле.” (Эванс-Венц В.У. Тибетская йога и тайные доктрины)

⁶ “Так, доктрина Шуньяты, лежащая в основе всей Праджня-Парамиты, помещает... Абсолют в феномен, ибо Абсолют является источником и поддержкой феномена... и в последнем анализе, произведенном бодхически озаренным разумом, свободным от Неведения, дуальность исчезает, а остается Один во Всем и Все в Одном”. (Эванс-Венц В.У. Тибетская йога и тайные доктрины)

⁷ “Имперсональный принцип, эта микрокосмическая репрезентация макрокосмического, проходит через все существования или статусы обусловленного бытия внутри Сангсары... Но принцип имперсонального сознания никоим образом нельзя идентифицировать с персоной, представленной именем, телесной формой или сангсарическим разумом... оно является несангсарическим, будучи несотворенным, нерожденным, несформированным, за пределами человеческой концепции или определения, и поэтому превосходящим пространство и время... оно безначально и бесконечно”. (Эванс-Венц В.У. Тибетская йога и тайные доктрины)

⁸ “Освободи себя Собою” (Гита, VI, 5) и “Оставь все дхармы” (Там же, XVIII, 66)

⁹ Обожествление индивида

¹⁰ Появление новой расы

¹¹ Сотворение новой расы

¹² Обожествление индивида

¹³ Сотворение новой расы

¹⁴ влияние (в "Письмах о йоге")

¹⁵ Основы Йоги

¹⁶ Yogaścittavṛttinirodhaḥ

¹⁷ Отречению (фр.)

¹⁸ Шри Ауробиндо продиктовал это в связи цитируемой и комментируемой Олдосом Гексли [в книге Неувядаемая философия = Perennial Philosophy (1946 Edition), p.74] фразой “их высот мы всегда можем достигнуть” из Жизни Божественной. Ниже приводится отрывок Жизни Божественной, откуда была взята эта фраза:

“Касание Земли всегда придавало новые силы ее сыну, даже когда он искал супрафизического знания. Можно даже сказать, что супрафизическое лишь тогда может быть получено во всей его полноте – их высот мы всегда можем достигнуть – когда мы прочно ставим ноги на физическое. ‘Земля есть Его опора’, говорит Упанишада, когда она имеет в виду Себя, проявленного во вселенной.”

¹⁹ Из La Defence de l'Occident (“Защиты Запада”) Генри Массиса (Henri Massis).

²⁰ Азиатская мудрость (фр.)

²¹ Ничто (фр.)

²² “Это – героический отказ, в котором достигают вершины свободной деятельности, в котором личность трансформируется, в котором ее способности очищаются, обожествляются милостью, однако без утраты своей сути.” (фр.)

Милость не является концепцией одной только христианской духовной идеи – она содержится в вайшнавизме, шайвизме, в религии Шакти, – она такая же древняя, как Упанишады. (Примечание Шри Ауробиндо)

²³ “Созерцание христианина неотъемлемо от состояния Милости и божественной жизни, нужно уничтожить, чтобы оставалась та же торжествующая персональность, вырвать все, что не является ею, разрушить все оковы ее телесной индивидуальности, чтобы живой и могучий Бог обнял, взял, поселился.” (фр.)

²⁴ “Свобода заключается, прежде всего, в том, чтобы подчинить жизненный танец своей природы тому, что выше ее.” (фр.)

²⁵ “Это уединение души (азиатского аскета)... не является свободным духовным досугом; одиночество ускоряет совершение трансформации греха в святость объединением души с Божеством в ровном интеллектуальном свете, полном любви.” (фр.)

²⁶ “...христианская жизнь – мистическая, прогрессивная – бесконечно обогащает человеческую личность.” (фр.)

²⁷ “Для азиата персональность является падением человека; для христианина она является тем же замыслом Бога, принципом объединения, вершиной природного творения, взывающей к Милости.” (фр.)